Предположить реакцию было невозможно. Мне показалось, что главный как-то поджал губы, но осматривал очень спокойно и неторопливо.
Пауза затянулась и ещё одно явление произошло – тишина. Куда-то исчез обычный производственный грохот КВЦ. Я не мог это выдумать потом – не помню ни одного звука, вокруг воцарилась тишина.
– Что, Владимир Сергеевич, плохо? Не так? – не выдержал этой тишины я.
Он слегка хмыкнул, но ещё несколько секунд молчал.
– Партизаны! Парти-за-а-а-ны, но… молодцы, молодцы-ы!
– Ф-у-у! – выдохнул я наконец.
Такого поворота я совершенно не ожидал. Что я пережил и где моё сердце было в эти секунды – одному Богу известно.
– Та-а-к, а компоновку вы учитывали?
– Да, обязательно, Владимир Сергеевич!
Я уже ожил и несколько осмелел (по-моему, даже избыточно):
– Вот на этом плазе нанесено всё, что мне давал поагрегатно Прусов, а также мои контуры и сечения по кузову. Всё это в натуральную величину в координатных сетках и всё это учтено в макете.
– И колесо, вы думаете, сюда поместится?
– Уже поместилось Владимир Сергеевич. Вот – на объёмном макете агрегатов оно лежит рядом с двигателем под капотом, а разьём капота сделаем сбоку.
– Ну, партизаны, партизаны…
Это уже звучало как одобрение.
«Художник пишет кончиками нервов» – это о Ван Гоге. И не только о нём. Все художники всё делают кончиками нервов. Такая поддержка от главного конструктора – это очень здорово, трудно высказать, что это значит.
– Сколько нужно времени, чтобы разработать макет в натуральную величину?
– Месяца три-четыре.
– Хорошо, встретимся в августе.
В начале августа П.М. сказал, что технический совет назначен на 20-е число. Макет был готов точно к этому дню.