— Митька тоже съезжает, собрался домой. Осенью думает отчисляться.
Баев отворачивается к стене, закрывает глаза, уши, отгораживается известковой створкой, уходит в последний виток раковины, как улитка:
— Отличная новость. На сегодня мне новостей достаточно.
— Баев, давай поговорим. Пожалуйста.
— Вечером. Сейчас не могу — перебрал слегонца. А Коляну хоть бы хны — они с Хавкиным на смотровую пошли. Ну все, я заснул.
Притворно храпит. Под одеялом кажется маленьким, несерьезным. От него пахнет куревом и мылом. И зачем придуриваться?
— Я у девчонок. Не заснешь, приходи.
(Знаю, что он сейчас делает. Откидывает одеяло, поднимается с постели совершенно трезвый. Придвигает стул, садится за стол. Щелкает выключателем настольной лампы. Лампа то потухнет, то погаснет — перегорела.)
Слонялась вокруг ГЗ (в одиночку совсем не то, невесело в одиночку), зашла в буфет, в книжный, на лестнице посидела, а ясности не прибавилось. Куда сиротке податься? Мне нужно сейчас что-нибудь очень простое и без подковырки. Что-нибудь душевное, доходчивое и не слишком близкое. Пожалуй, Рижанка в самый раз будет. Она пощебечет, я подумаю. На Волгу — это, конечно, бред, но Митьку нужно удержать от глупостей. А вдруг он тоже на принцип пойдет, мол, «я сказал», значит сделаю…
(Ищем благовидный предлог? Чем плохо, если Митя уедет, а вы с Баевым друг дружку перегрызете? Реализуешь свою миссию по спасению одной заблудшей овцы… Мать Тереза ты наша, умница, доброе сердце. Ведь совершенно ясно, что надо делать, ясно всем, кроме тебя.)
У Рижанки комната как шкатулка, оклеенная изнутри — виды-виды-виды, песчаный берег, сосны-крыши, home, sweet home. На подоконнике кактусы, на столе салфеточки вязаные; котовская толстовка, с прилежанием отглаженная, расправлена на спинке стула. Глядя на эту валькирию, ни за что не скажешь, что она умеет гладить. В лучшем случае — красить ногти на ногах без посторонней помощи. По общему габитусу — фамм фаталь, носит облегающее, светлое, в отличие от других вээмкашниц, затянутых в черную кожу, как сардельки, с перевязочками. Шпилька при любых обстоятельствах, ноготки тигриные, ухоженные, хвост от затылка до самой попы, цвет умопомрачительный — и никакого гидроперита. Все искусственное естественно, как будто с маникюром родилась. Говорит так шикарно, с акцентом, если не вслушиваться, конечно, что говорит:
…давно выписываю из Германии, года два. Очень удоб-
но. Делаешь заказ, почта доставляет. На, полистай, новый
каталог прислали на осень. Надо измерить здесь, здесь и
здесь, только не утягивайся, потом не влезешь. У них что
хорошо — длина полноценная. Тебе может и надо подши-
вать, а мне надо. На мой рост с ума сойдешь длинные
джинсы искать, и чтобы по бедрам было не широко. Обувь
тоже ничего, колодки удобные. Ходишь как в тапках, ноги
не устают. (Посмотрела на ее ноги — тапки на каблуке, с
с пушистым меховым помпоном, а вот это уже хорошим
вкусом не назовешь, мдя). Белье на все случаи жизни…
на отстегивающихся бретельках, это на свадьбу или если
открытый лиф… на прозрачных — летом под сарафанчик…
Правда я их не люблю, они к телу липнут… Купила новый
пуловер — мохеровый, мягенький. Померить хочешь?
Раздевайся, не стесняйся. Кот на экзамене, заявится не-
скоро. А я досрочно сдала — думала раньше на каникулы