Высшее образование для сироты, или родственники прилагаются

Я выглянула в окно, слегка отодвинув занавеску, и обмерла: в ворота въезжали семь всадников, здоровых мужиков. Я вжалась в стену.

— Полный абзац! — Меня замутило от страха. Я еще раз выглянула из-за занавески. Точно семь и все как один похожи на вампиров. Бряцало оружие, всхрапывали кони. Я заметалась по кухне как мышь, ища какую-нибудь щель, в которую можно забиться. Надо же так влипнуть! «Тебе ничего не грозит, ты же человек», — передразнила я Аэрона. Вот тебе и «не грозит»! Человеческая девушка одна в лесу с семерыми вампирами. Сердце ухнуло в пятки и настойчиво стучало оттуда, требуя спрятаться еще поглубже. Я заметила щель под печью, в которую, если втянуть живот, вполне можно было втиснуться, что и сделала, со страху скользнув туда как намазанная маслом.

Тяжелые шаги на лестнице. Я перестала дышать. Вампиры ввалились в горницу, выложили на стол несколько уток, видимо, добытых на охоте, и, фыркая, стали умываться у умывальника. Один из них сунулся к печке и весело воскликнул (у меня волосы дыбом от его искренней радости встали):

— У нас гости! Кто-то нас поджидал, печь затопил да картошки наварил.

Я тихо заскулила и стукнула себя ладонью по лбу, кляня за глупость. Остальные мужики тоже весело заулыбались, а я попыталась сделать под печкой подкоп и уйти в землю, но не преуспела. Зато дальнейшие слова меня насторожили, и я, постепенно оправляясь от ужаса, стала кое о чем догадываться, моля богов, чтобы все оказалось именно так, как я надеюсь. Вампиры, вместо того чтобы перевернуть весь дом в поисках незваного гостя, принялись гадать, кто к ним заявился, и всячески зазывать:

— Если старый человек — будь нам батюшкой или матушкой, если молодец — будь нам братом названым, если юная девица — будь нам милая сестрица… — и обескураженно воззрились на выползающую с кряхтением из-под печки, всю в саже и пыли красну девицу.

— Так уж и быть, сестрицей буду, — буркнула я, пытаясь снять налипшую на платье паутину. Братья-вампиры заулыбались, особенно после того, как я умылась и стала не такой страшной, как показалось вначале, а заплетя косу, так и вообще красавицей, неважно, что рыжей.

В разговорах пролетел день. Братья показали мне мою комнату, и я, сидя на кровати и прислушиваясь к готовящимся спать вампирам, попыталась собрать мысли в кучку.

Итак, судя по всему, эти семеро — из того отряда, который сгинул тут вместе с ведьмой. О прежней жизни вампиры ничего не помнят, равно как и о том, что они — вампиры. Сказку эту про спящую царевну и семь братьев рассказывали мне еще в приюте, и она мне почему-то нравилась. Распорядок дня у братьев полностью соответствовал рассказанному — с утра на охоту за серыми утками, вечером домой. Интересно, на сколько дней я здесь застряну и приедет ли меня спасать прекрасный царевич? И будет ли он вампиром или все-таки для меня расстараются и найдут нормального, человеческого? Я одернула себя, прогоняя романтические фантазии. Завтра же дам деру, друзья наверняка тоже во что-нибудь вляпались, а я обещала Аэрону, что помогу. Я покосилась на архон на шее, на лиловое сияние луны и легла спать.

Утром, проводив названых братьев на охоту, я собрала свои пожитки и отправилась в путь. Как бы не так! По двору могла ходить сколько угодно, а вот за ворота ни шагу сделать не могла, что-то толкало обратно. Весь день я экспериментировала: пробовала перелезть через забор, выломать доску, сделать подкоп — никакого толку. Я взвыла, с ненавистью глядя за частокол. Получалось, что придется ждать конца сказки, и тут я обмерла, вспомнив, что гостеприимный дом я покину вперед ногами, в гробу, в белых тапочках.

Я в отчаянии завыла, распугав кур во дворе. Хотела обрушить проклятый забор, взмахнула руками, но добилась лишь оглушительного хлопка, совершенно бесполезного. Делать было нечего, я потащила свой мешок обратно в дом. Интересно, а если не есть яблоки? Стоило только об этом подумать, как до смерти захотелось спелого сочного яблока. Отказаться было просто невозможно…

На следующее утро ко мне в светелку пришли все семь братьев и стали каждый предлагать себя в мужья. Я, мысленно порадовавшись, что в сказке время летит быстро, стало быть, и смерть моя не за горами, швырнула в них подушку и заявила, что жених у меня есть, ишь, женихаться им приспичило! Отправив братьев на охоту и помахав им вслед платочком, я тоскливо посмотрела за частокол и стала догадываться, отчего померла царевна в сказке — от тоски, каждый день одно и то же. Надо будет попробовать выскользнуть в ворота, когда братья вернутся.

Днем в калитку что-то поскреблось, и я с замиранием сердца поняла, что это, скорее всего, яблочко прибыло. План у меня был уже разработан: делаю вид, что откусываю, притворяюсь мертвой, братья вынесут меня из дому, и я свободна как птица. Я пошла к калитке, готовясь встретиться со старой ведьмой, но тут меня ждало очередное потрясение.

Никакой ведьмы не было, а стоял, привалившись к калитке, Лорд Лонгин собственной персоной, как будто не было вихря серого пепла на крыше башни, стоял и грыз красное, сочное яблоко: