Выставка

Чокнулись за сотрудничество

(для этого Боби пришлось приподнять деда в кровати) больничной порцией винца, после чего Боби целых два часа просидел в головах у деда Октавиана, слушал, кивал и вертел головой, попыхивал сигаретой, задирал майку, разглядывая под пазухой незавершенную татуировку, забавлялся своим диктофоном.

И наслушался Боби юношеского голоса деда Октавиана на уроках ускоренного курса итальянского языка, и усыпляющего перестука колес и свистка поезда, в который Октавиан вскочит прямо на ходу, и из которого его молодая нога впервые ступит на землю предков (свисток этот дед и сегодня – ты бы слышал его!

 – воспроизводил весьма живо) по прибытии на главный железнодорожный вокзал Триеста, и раздающегося время от времени перестука шахматных фигур в доске, лежащей меж рубашек в чемодане над его головой.