Выжить любой ценой

— Да, в семнадцатом нас бы постигла ядерная война.

— А если бы человечество не боялось ничего? Программа бы не сработала?

— Программа сработает в любом случае. Люди всегда чего-то боятся! — взяв в руки бутылку с водой, Алексей открыл ее и сделав несколько глотков, передал ее брату, — Сейчас я попробую объяснить тебе второй поражающий фактор. — приняв сосуд с водой из рук Матвея, он закрыл его, и убрав под сиденье продолжил, — При любом катаклизме останутся выжившие, подобные нам, и на этот случай у программы есть еще один поражающий фактор, который в неполной степени оказал своё воздействие на Шухова. Люди стали слишком агрессивны, и вместо того чтобы попытаться выжить, они планомерно уничтожают друг друга. Я пока к вам шел, убил больше тридцати человек.

— А на меня этот поражающий фактор оказывает свое воздействие? — Матвей внимательно следил за дорогой, изредка поглядывая на Алексея.

— Практически все подвержены этому воздействию, и ты не исключение.

— Но мне не хочется убивать людей направо и налево. Шухов кроме повышенной рассеянности, несдержанности, нехарактерного для человека его профессии пофигизма и тупых шуточек не проявлял других негативных качеств.

— А этого не достаточно?! Вы оба жаждите смерти Шерстнева! Еще этот Хасан.

— Заметь, это не просто так! Эти люди заслуживают смерти.

— Ну, насчет Шерстнева я не буду спорить, Марченко и Рвач были хорошими ребятами. Еще из-за него Тейлор стал инвалидом, хоть я его совсем не знаю. А вот Хасан, чем он заслужил своей смерти?

— Как чем? — Матвей хотел продолжить, но вдруг впал в десятисекундный ступор, и только после этого вновь заговорил, — Точно. Он же не убил нас. Но поступил он все равно очень нехорошо, и по роже от меня схлопочет. Пусть только попадется.

— Повышенная агрессия — это бич, который окончательно уничтожит человечество…

— Кончай вести свои умные речи. — Матвей сбросил скорость и остановил машину возле обочины, — До базы Шерстнева осталось около двадцати километров, и нам нужно подготовиться. Да и твой лучший друг Игнат скорей всего уже проснулся и очень сильно жаждет тебя увидеть. — открыв дверь, Матвей с улыбкой на лице вышел на улицу.

Проснувшись я принял сидячее положение, и моментально вспомнил где нахожусь. Интерьер бронекапсулы совсем не изменился, повсюду лежало оружие и ящики с патронами. Мой организм практически восстановился, и мне безумно хотелось есть. Парнишка по имени Егор спал в очень неудобном положении, сидя в одном из боковых кресел будучи пристёгнутым ремнем безопасности. Все же чудовище российской военной промышленности было совсем не предназначено для столь долгих поездок.

Выглянув на улицу через толстенное стекло окна, я понял, что мы находимся в лесу. Вернее сказать, едем, так как деревья то и дело мелькали перед глазами и внедорожник слегка покачивался на незначительных неровностях лесной дороги. Тщательно обследовав помещение, я нашел несколько сухпайков, пакет с апельсиновым соком, и две жестяных банки с Кока-колой. Химическое пойло черного цвета меня совсем не интересовало, и я вернул его обратно в рюкзак, да простит меня его хозяин за столь вероломное вторжение. Вскрыв аптечку, и найдя в ней нужный мне бумажный пакетик с белым порошком, я аккуратно порвал его, и высыпал содержимое себе в рот, запив его соком. Состав порошка был очень прост, в нем содержался мощный иммуностимулятор, который способствовал выработке альфа-интерферонов в организме человека, что действовало на иммунную систему подобно пинку под зад. Такой состав был разработан еще в восьмидесятые года прошлого века в СССР и до сих пор активно применялся в вооруженных силах, МВД и МЧС. Конечно я бы мог себе вколоть внутривенно более мощный состав, но мальчишка рассказал мне про какие-то инъекции, которые мне делал Смирнов, и побоявшись побочных эффектов от множества препаратов одновременно находящихся в моем организме, я не стал этого делать.

Я был настолько сильно голоден, что готов был сесть целого быка. Вскрыв сухпаёк, я принялся целенаправленно уничтожать его содержимое. Первый раз в жизни творение отечественной пищевой промышленности показалось мне достаточно вкусным. Хотя, впрочем, я сильно ошибался. Когда желудок стал достаточно полным, у меня вновь появилось умеренное отвращение к этому чудесному творению. Думаю, человек, который сталкивался с ними довольно часто, поймет меня. Особенно противным был консервированный шпик, который как правило всегда отправлялся на корм животным.

Машина переехала небольшой овраг, и спустя немного времени перескочила небольшое бревно, объехать которое водитель скорее всего был не в состоянии. Бронекапсулу нехило тряхануло. Да так, что все лежащее под сиденьями оружие подскочило в воздух вместе с ящиками, с громким стуком приземлилось обратно. Увидев, как болезненно Егор приложился затылком об спинку сиденья, я поморщился. От удара мальчишка тут же пришел в себя, и принялся потирать ушибленное место рукой, при этом уставившись на меня и пытаясь спросонья понять, что произошло.