– А что в нем неправильного? – возмутился Алексей. – Это та же самая война. Я живой человек. Имею право. Тем-более надо увеличивать численность населения. – он поставил кружку на стол и продолжил: – А по поводу государства – на месте оно, никуда не делось. Только вот людей в нем почти не осталось. Так-что не для него брат старался, а для власти. Чувствуешь разницу? Страна есть, а власти нет.
– Согласен, но давай сменим тему, – попросил я. – Расскажи все, что знаешь про вирус.
– Все не расскажу, – ответил Алексей. – Только-то, что известно. Хреново нам скоро станет, Игнат. После второй волны придет третья, – он тяжело вздохнул.
– А подробнее можешь?
– Могу. Первая волна – вирус, уничтоживший почти все население планеты. Вторая волна – повышенная агрессия, которая как оказалось у всех по-разному выражалось. Кто-то вообще не поддался ее влиянию. – Алексей налил себе чаю. Попытался налить мне, но я жестом отказался. Он продолжил: – Третьей волной будет мутация.
– Мутация? Нормальных людей или зараженных?
– Зараженных конечно. Они начнут изменятся, но как – пока не знаю. Мне известно, что они станут умнее и сильнее. Начнут приспосабливаться.
– Как такое возможно? – спросил я. – Чтобы запустить мутацию, нужно вмешаться в наше строение, изменить ДНК.
– Твои знания слишком малы, Игнат. Все, что с нами происходит, это действие программы зачистки. «Vivens mortem» – в переводе с латинского «Живая смерть». Я сперва думал, что это сам вирус, который превращает людей в зомби, но все оказалось хуже. Это сложная энергетическая структура, которая может развиваться. Она будет создавать волну за волной, пока не добьется тотального уничтожения человечества, – закончив монолог, Алексей встал и начал ходить около беседки.
– Когда начнется мутация и что нам делать? – спросил я, вставать нет желания, но я пересилил себя.
– Когда начнется – не знаю. Но знаю, что мы будем делать, – он подошел ко мне и положил руку на плечо. – Игнат, мы будем пытаться выжить любой ценой. Чего бы это не стоило…
Я продержался два дня. В последний раз посетил Алену. Она сняла мне все швы. Поразительно наблюдать за столь быстрым процессом регенерации. Поговорка заживает как на собаке явно неуместна. Я восстанавливаюсь гораздо быстрей. Покидая санитарный пункт, в который парни превратили обычную комнату, увидел много слез. Алена не хочет меня отпускать. Нет, между нами ничего нет и не было. За исключением нескольких объятий. Я обязан жизнью этому человеку. Не окажись ее рядом, лежать рядом с Семеном и Леонидом.
– Что тебя так манит туда? – спросила Алёна со слезами на глазах.
– Там мой дом, – ответил я совершенно спокойно. Так уж сложилось, но прощаться – не мое.
– Возьми меня с собой, – воскликнула она, в надежде что-то изменить.
– Не могу. Скоро приедет Добрынин. Они перевезут всех в более безопасное место, – сказал я. Алена разревелась. Обняв, начал нежно поглаживать ее по голове. – Все будет хорошо, вот увидишь, – шепотом сказал я.
Она подняла голову и прекратив реветь, мгновение смотрела мне в глаза, а потом приподнявшись на цыпочках попыталась поцеловать. Поворотом головы прекратил кроткую попытку. Даже если часть меня хочет этого – не стал это делать. Нельзя давать человеку надежду на несбыточное.
Вырвавшись, она отбежала и встала у окна. На этот раз без слез.
– Я правда не могу. Прости. – сказав я и вышел из комнаты…
– Все решил? – просил Матвей. Мы сидим в лесу и разговариваем.
Я кивнул и спросил:
– А ты?
– Да. Не успокоюсь, пока не найду Хасана, – ответил Матвей. – Он не заслуживает жизни.
– Не передумаешь? – спросил я, в надежде изменить решение Матвея, но он покачал головой. – Хорошо. Делай как считаешь нужным, – я поднялся и отряхнул сухие сосновые иголки со штанов. – Пойдем. Ради нас устроили праздник…
Прощались не долго. Женщины ревели. Броневик стоит у развороченного забора. Снаряжение лежит внутри. Парни заранее заправили его. Мы долго спорили кому достанется машина и на правах владельцев отстояли её. Маршрут простой: с Матвеем до избушки Филиппыча, а дальше разбегаемся. На том и порешали.
– Судьба сведет – еще встретимся, – воскликнул Артем, сковав меня в своих стальных объятьях.
– Обязательно встретимся, – ответил я, сжав его так, что захрустели кости.
– До встречи дружище, – сказал Артем напоследок и хлопнул по больному плечу. Я не показал боли, просто кивнув. Ни сказав не слова больше Тёма развернулся и пошел. Он должен уехать завтра. Когда Артём был у входа в коттедж, я крикнул ему:
– Тёмыч, братишкам из ГРУ привет. Передай, что мы помним!
Подняв вверх сжатый кулак, он простоял несколько секунд и зашел внутрь.
– Значит я буду последним, – сказал Смирнов. Он уже поговорил с братом и теперь подошел ко мне.
– Нет. Надеюсь последних не будет еще долго, – ответил я.
– И я надеюсь, – Алексей сжал меня в объятьях. – Долго не прощаемся!
Мы закончили и я сел в машину. Матвей уже сидит за рулем, а мотор приятно шелестит.
– Игнат, будь осторожен, – напутствовал Алексей. – Нам еще мир спасать…