Выжить назло

— Я виновата! Это из-за меня всё случилось! Клянусь, я вспомню все что знаю о сашарах и постараюсь избавить вас от этого страшного обязательства! — на Арину было страшно смотреть. Несчастная женщина винила себя в призошедшем.

— Нет, Арина. Ты тут ни при чём. Сашары, так или иначе, пришли бы за мной. А мы были бы совершенно не готовы к общению с ними. Нас бы застали врасплох. К тому же, ты спасла Мориса! Я признательна тебе, поверь! И ни в чем не виню! Мы все вместе будем думать, как избавиться от обязательства. А для начала, мне надо родить для Шата. И спасти твоего сына. И сет-пторхов. И Фаруша… А сашары пускай занимаются неуловимыми киллерами.

— Ты права, милая, — улыбнулся командор, — То, что никак не удавалось нам, получится у сашаров. У нас есть время, чтобы выстроить линию поведения с сашарами и решить все текущие вопросы.

— Ну-с… — преувеличенно-бодро встала Тиль, увлекая за собой доктора, — С чего начнём?

— Я отправлю запрос о Фаруше к сет-пторхам. — отозвался Наказующий. — Лера будет встречать крылья… — наагат помрачнел, — Соня…?

— Я узнаю всё, что можно о сашарах у Карзала… — Соня виновато коснулась руки своего супруга, который обнял её, зарываясь носом в волосы.

— Тогда, за дело, — распорядился Яссин, — А то Лере скоро уже малышей кормить, а она устала и издёргалась.

— Спасибо, — я с благодарностью обняла Наказующего за шею, утыкаясь в ключицу лицом.

— Сладкая моя, ещё одно движение, и мы выпадем из жизни на несколько часов… — предупредил Яссин.

— Прости! Мне очень страшно! — повинилась я, глядя в любимые багровые глаза.

— Знаю, любимая. Даже не представляешь, как я хочу тебя укрыть от всех! И не только я! Но боюсь, что сорвусь… Поэтому, с тобой сейчас постоянно будет Шат. До тех пор, пока не подтвердится беременность от него. А мы потом всё наверстаем, — попытался улыбнуться мой несгибаемый наг, передавая на ручки светящемуся от счастья Принцу, — А пока вы трудитесь над спасением правящей династии, мы будем искать способы спасения от обязательства перед сашарами.

— Хорошо что ты не паникуешь, — моей руки коснулась Соня, которую обнимал взвинченный Рух, — Я сделаю всё возможное и невозможное для твоего спасения, — от руки Сони пршла волна тепла, несущая уверенность и спокойствие.

— Я скопирую кристаллы из отдела истории и культуры сашаров. Они очень древние. Может быть там найдём что-то, что поможет смягчить экселенца, — предложила Арина.

Мы все с благодарностью поддержали её предложение.

— Я попрошу отца узнать всё, что извесно карианцам о сашарах, — сообщила Тиль, — Ведь у нас с ними одно время было довольно активное общение.

— Что ж, за дело! — Наказующий нежно коснулся меня языком и стремительно вышел из гостиной.

Следом за ним потянулась остальная семья. Мы остались втроём. Шат, Морис и я.

— Ну, что, дружище, — правой рукой принц притянул Мориса к нам, — Идём трудиться над созданием наследника… а то Лера так нервничает… да и я, признаться, тоже… что разом растерял все умения по части обольщения прекрасной половины…

Морис мягко улыбаясь опустился на колени, едва касаясь пальцами моего живота:

— Госпожа готова к зачатию… — потом поднял на меня свои удивительные глаза, — Вы позволите доставить вам наслаждение? — по привычке сбиваясь на вбитое за десятки лет обращение, почти беззвучно проговорил оборотень.

— Да… — утопая в сине-серых омутах, прошептала я.

Благодарный поцелуй оборотня лишь скользнул по моим губам, заставив расстроенно простонать. Морис почти невесомо касался моей кожи горячими губами, поглаживал плечи, скользил чуткими пальцами по ногам. Ускользая от моих прикосновений и избегая поцелуев.

Внезапно, я разозлилась на нехорошего лимари и повернулась к Шату, с намерением пожаловаться… А угодила в сладкий омут сиреневых, абсолютно неадекватных глаз.

Стоило мне податься к нагу, как заторможенность сменилась ничем не сдерживаемой стастью. Словно одномоментно лопнули путы, сдерживающие поток сумасшедшего желания.

Поцелуи, на грани боли… руки скользящие по моей, ставшей невероятно чувствительной коже… объятия, до хруста костей. И всё это на контрасте с нежностью Мориса. От татуировки плыли волны жара, заставляя забывать о традициях, стыдливости, искусственнных рамках поведения.

"Я такая развратная…" — печально констатировал разум, забаррикадировавшись где-то в глубинах сознания.

Без контроля разума тело перешло на инстинкты, отвечая на действия Шаатхара с той же страстью и раскрепощённостью.

"Мммм… как вкусно пахнет мой муж! Молодой травой и горячим хлебом. Хочу его! " — от избытка чувств, впиваясь ногтями в кожу Шаатхара, притягиваю себя к его губам.

Прохладный язык врывается в рот шёлковым, терпким ураганом.

Сильные руки, приподнимают меня, усаживая на колени, лицом к нагу. Обжигающие поцелуи, жадные объятия, подрагивающее от желания гладкое тело и окаменевшее достоинство супруга…

Одежда мешает и раздражает. Хочется содрать её немедленно… Злюсь на себя, потому что, для того чтобы раздеться, надо отодвинуться от моего принца. А одна только мысль — отстраниться, вызывает почти физическую боль и протест.