Выжившие: Начало

– Не очень. Пожар не появляется в небе. – Голос девушки становился все выше и тише. Последнее слово сопровождалось глотком и неуверенным взглядом в сторону кастрюли.

– Есть хочешь? – спросил Олег, на что Настя бодро кивнула. – А ты говорила, что не хочешь… Я тоже сомневаюсь, что это был пожар. Ты вспомни, как ночь вечером стала. Интересно, сколько сейчас время?

– Я выбросила телефон. Он весь расплавился. А куда ты дел мои ботинки с носками?

– Вот они. – Олег указал на место между комодом и кроватью.

Далее они принялись есть. Настя стала очень тихой и спокойной, что не похоже на нее. Конечно, она и раньше говорила тихо с Олегом, словно чего-то боялась. Сейчас девушка только и прижималась к Олегу, много молчала. Хищность ее глаз заменили беспокойство, жалость и страх. Ожоги только дополняли образ отчаявшейся и больной девушки. Взгляд бегал по углам помещения, пытаясь найти место, где можно забыться и поплакать. Беспокойство вскоре исчезло. В зрачках читались равнодушие к произошедшему и готовность к дальнейшему. Все больше она погружалась в мысли о глупости надежды и черствости людей.

После еды подростки сели на кровать, подвинувшись к стене напротив окна. Сквозь узкие щели между почерневшими от ада деревяшками просвечивались солнечные лучи, хотя никому из ребят в голову не пришла мысль, что это солнце. На ум приходило свечение, возникшее на месте Луны, расползавшееся по всему небу, неся смерть всему живому. Лучи медленно, но незаметно уходили, оставляя место туману. Но опять же у Насти и Олега даже в мыслях не было, что пришел утренний туман. Им казалось, что это дым от потухшего огня, жестоко расправившегося с лесом, оставив от него пепелище из черных стволов с кривыми острыми ветками, трубившим о конце. Конце чего?

Настя сидела, поджав ноги и охватив колени руками. Голова лежала на плече Олега, охватывая его рыжими локонами. На талии Насти была сухая рука юноши, на которой вылезали зеленые вены, придавая ей мужественность и брутальность. Олег же положил свою голову на голову Насти и закрыл глаза. Он чувствовал примерно тоже самое, что и Настя. Отчаяние со смирением с участью. Но несмотря на это, он продолжал говорить вещи, которые хоть как-то должны были подбодрить Настю, но та лишь монотонно и скептически вздыхала. Но к смутным мыслям и чувствам добавлялись желание спать и лечь, которые побеждали и незаметно закрывали глаза Олегу, вскоре заснувшему.

Уже очень скоро, когда Настя с Олегом засыпали, обнявшись друг с другом, прогремела гроза, и дождь беззвучно забил по останкам, окружавшим здание, наказывая безжалостный и, поработивший жизнь, огонь, неистово шипящим на ледяные капли. Запах потухшей гари заполнял помещение и предвещал конец дуэли жизни и смерти, окончившейся фактически поражением обеих сторон, как закончилась битва при Пашен Дейле. Где-то лишь слышалось, как дождь струей заполнял свою же лужу характерным плеском, что и дало знать, что сейчас идет дождь. Гром все чаще сотрясал землю, но больше пугали редкие, но внезапные вспышки молний, бивших совсем недалеко и со звуком, похожим на гром от ночного зарева.

Услышав хлест воды, Настя вздохнула и крепче обняла Олега. В моменты вспышек она отворачивалась от окна и клала свою голову также на плечо подростка, но в другом положении: так, чтобы мимолетный свет не врезался в закрытые глаза, направленные к плечам Олега, и не мешал спать.

– Олежек, как мы пойдем в город? Как мы пойдем по грязи и лужам?

– Не знаю. Как-нибудь пойдем, – Олег помолчал и продолжил: – Насть, не грусти.

– А как тут не грустить? Мы вдали от родных, одни, в холоде, без еды, без оружия, чтобы выжить.

– Оружие есть. В ящике пистолет лежит.

– Ты умеешь стрелять?

– Нет, но думаю, что с ним справлюсь.

– Точно?

– Точно.

– Просто я умею стрелять, – сказала Настя, мягко намекая.

– Значит, научишь меня, – сострил Олег.

Настя помолчала, явно не ожидавшая такого ответа. В темноте раздался ее безобидный и немного веселый вздох и загорелись глаза, губы расплылись в улыбке. Раны и ожоги стали выглядеть уже как безобидные элементы красоты. Но радость прервал кашель Насти, раздававшийся очень тихо. Она закрыла лицо руками, отвернулась от Олега и продолжила кашлять. Когда она закончила, лицо было красное, как глубокий вечерний закат. Девушка несколько раз шмыгнула носом, вытерла глаза и проговорила:

– Знаешь, мне так страшно… Что с мамой случилось? Что с друзьями? Как они? Где они? Этот пожар вряд ли только лес задел.

Олега тоже волновал вопрос: что сейчас с близкими? Погода за окном наводила на жуткие и неприятные мысли, которые подросток попробовал отбросить, посмотрев на прижавшуюся Настю. Сквозь щели деревянных дощечек виднелась вернувшаяся ночь, медленно переходящая в утро. Было видно, как розовеющая тьма затягивалась тяжелыми облаками, похожими на грязный дым.

– Мы пойдем в город, как только отдохнем. Возможно, нас ищут. Не может же быть такого, что мы остались одни? Найдем в городе газеты и узнаем, что случилось. Думаю, ничего серьезного не произошло.