Выживший: роман о мести

На этот раз хохотнул Ла Вьерж. Шарбонно отошел от костра и, бормоча что-то об экспедиции и походах, принялся раскладывать постель под каноэ.

– А почему это он сегодня под лодкой спит? – возмутился Ла Вьерж.

Ланжевен раскрыл было рот для ответа, однако Доминик не дал ему вмешаться.

– Оставь, пусть его.

Глава 17

5 декабря 1823 года

На следующее утро Профессора разбудили сразу две неотложные нужды: нужда согреться и нужда отлить. Толстое шерстяное одеяло закрывало его только до щиколоток, и то если лежать скорчившись на боку. Приподняв голову, он глянул вокруг зрячим глазом и обнаружил, что за ночь на одеяле осел иней.

Хотя первые лучи нового дня уже начали просачиваться из-под восточного горизонта, на небе еще сияла луна. Все, кроме Шарбонно, спали вокруг дымящихся углей костра.

Профессор медленно встал на затекшие от холода ноги и порадовался тому, что хотя бы стих ветер. Он подбросил в костер полено и побрел было к ивняку, но через десяток шагов наткнулся на тело. Шарбонно.

Решив, что переводчик убит прямо в карауле, шотландец поднял крик – как вдруг Шарбонно вскочил, нащупывая винтовку и шаря вокруг дикими глазами, пытаясь сориентироваться. До Профессора дошло, что старик просто уснул на посту, но раздумывать было некогда: нужда гнала его дальше. Он торопливо проскочил мимо Шарбонно к ивняку.

То, что произошло следом, его озадачило. В брюхе что-то странно ухнуло – опустив глаза, он обнаружил торчащую из груди стрелу и успел заподозрить, что Ла Вьерж сыграл с ним дурацкую шутку, однако тут же появилась вторая стрела, за ней третья. Профессор, не в силах отвести зачарованного взгляда от перьев на тонких древках, застыл было на месте, как вдруг ноги отказались его держать, и он понял, что валится навзничь. Он еще успел услышать, как шмякнулось о мерзлую землю тело, и даже в последний миг не переставал удивляться, почему не чувствует боли.

Шарбонно оглянулся на звук падения. Великан-шотландец лежал на спине, из груди торчали три стрелы. Послышался свист, стрела ожгла его собственное плечо. Ругнувшись, Шарбонно бросился на землю и принялся оглядывать ивняк в поисках лучника. Падение спасло ему жизнь: в сорока шагах полыхнули ружейные выстрелы.

На миг стало видно нападающих. Шарбонно различил не меньше восьми ружей и еще сколько-то индейцев с луками. Он взвел курок, прицелился в ближайшего врага и выстрелил. Темная тень рухнула на землю, из ивняка посыпались еще стрелы. Шарбонно, развернувшись на месте, пустился к лагерю, лежащему в двадцати ярдах за спиной.

Ругательства Шарбонно успели пробудить трапперов. После залпов арикара воцарился хаос, стрелы и мушкетные пули сыпались на полусонных путников, как железный град с неба. Вскрикнул Ланжевен – пуля срикошетила о его ребро. Доминику выстрелом снесло часть икры. Гласс, едва открыв глаза, уставился на стрелу, ударившую в песок рядом с его лицом.

Пока трапперы перебирались за стоящую на боку лодку, двое арикарских воинов вышли из-за ив и двинулись к лагерю, издавая пронзительный боевой клич. Гласс и Ла Вьерж успели навести винтовки и почти одновременно выстрелили. Ни договориться, ни хотя бы подумать времени не было, и оба выстрела пришлись в одну мишень – крупного индейца в шлеме с бизоньими рогами. Противник упал с двумя пулями в груди, его товарищ рванулся вперед – размахивая томагавком, он мчался к Ла Вьержу, готовый раскроить ему череп. Луи, перехватив винтовку обеими руками, выставил ее вверх, блокируя удар.

Индейский топор скрестился с дулом винтовки, сила удара опрокинула противников наземь. Арикара вскочил первым – стоя спиной к Глассу, он занес томагавк над Ла Вьержем, однако Гласс стукнул его по затылку прикладом винтовки. Треснул череп, оглушенный индеец рухнул на колени напротив Ла Вьержа, который успел встать и теперь, размахнувшись винтовкой как дубиной, огрел арикара сбоку по голове. Индеец упал, и Гласс с Ла Вьержем вновь нырнули под прикрытие каноэ.

Ланжевен вручил Глассу свою винтовку.

– Я заряжаю – ты стреляй, – только и сказал он, прижимая ладонь к пулевой ране на боку.

Гласс высунулся из-за борта лодки, хладнокровно нашел и поразил цель.

– Рана тяжелая? – спросил он Ланжевена.

– Не очень. Ou se trouve Professeur?[15]

– У ивняка. Убит, – бесстрастно ответил Шарбонно, поднимаясь для выстрела.

Стрельба со стороны ивняка не прекращалась, грохот ружейных выстрелов смешивался со стуком пуль и стрел, пронзающих тонкую оболочку каноэ.

– Сукин ты сын, Шарбонно! – не выдержал Ла Вьерж. – Дрыхнул небось в карауле?

Старик, сосредоточенно насыпая порох в ствол, не ответил.

– Сейчас-то какая разница? – бросил Доминик. – Спустить каноэ на воду и драпать!

– Слушай меня! – приказал Ланжевен. – Шарбонно, Ла Вьерж, Доминик – вам тащить лодку к воде. Перед этим стреляете, перезаряжаете, кладете винтовки сюда. – Он указал на землю между собой и Глассом. – Мы с Глассом даем последний залп и уходим к вам. Вы прикрываете пистолетами с лодки.