Выжженая земля. Тетралогия

— А то, господин Гратц, что вами уже заинтересовались. Причем отнюдь не с целью наладить взаимопонимание. В данный район выдвинута группа бойцов спецназа под руководством подполковника Рыжова. Это крайне опасный и умный противник.

Майор с интересом посмотрел на собеседника. Пододвинул поближе лежащий на краю стола блокнот.

— Я могу доверять этим сведениям?

— Не все источники информации, которыми я располагаю, могут быть сейчас мною задействованы. Но оставшимся я доверяю всецело. Именно благодаря им мне и удалось не только уйти от преследования, но и найти вас, что тоже было не так уж и легко. Вы же не развешивали на перекрестках пригласительные записки?

— Допустим. Что дальше?

— Эта группа либо уже прибыла в данный район, либо прибудет сюда в самое ближайшее время. После того как они установят ваше местоположение, по расположению батальона будет нанесен бомбоштурмовой удар. Я не исключаю и того, что непосредственно перед налетом авиации спецназ постарается ликвидировать руководство батальона.

— Ну, это будет не так-то легко сделать, — усмехнулся Гратц. — Во всяком случае, все те, кто предпринимал подобные попытки в прошлом, не смогли прожить настолько долго, чтобы поделиться своим неудачным опытом.

— Не забывайте, с кем имеете дело, господин майор. Кто вам сказал, что это будет прямое нападение? Я не исключаю того варианта, что вас пригласят на переговоры или даже прибудут непосредственно сюда.

— Это отряд камикадзе?

— Около полугода назад Рыжов прорвался из того места, где находился, миновав при этом укрепленный периметр и преодолев сопротивление многочисленной и хорошо вооруженной охраны. Безоружным прорвался, между прочим… Так что на вашем месте, господин Гратц, я бы не был столь самонадеянным. Еще раз хочу подчеркнуть — это крайне опасный и совершенно непредсказуемый противник. Поэтому наилучшей тактикой в сложившихся обстоятельствах было бы превентивное уничтожение как самого Рыжова, так и всех тех, кто находится в непосредственной близости от него. Пока эти люди живы, вам никто не позволит пройти к месту стоянки кораблей. Какая, в конце концов, для них разница, куда вылетать на штурмовку?

Доставив нас в обусловленную точку, грузовики шустро развернулись на небольшой полянке, и уже через пару минут об их присутствии напоминал только удаляющийся рокот двигателей. Группа связистов уже скоро разворачивала палатку, а двое из них занялись установкой радиомачты.

Обернувшись к «серым», я окинул взглядом готовых к выходу парней. Стоявшая на левом фланге Гадалка подгоняла ремни снаряжения, а вездесущий Михалыч, опустившись на колено, рылся в своем рюкзаке. Перехватив мой вопросительный взгляд, он показал мне два пальца — мол, две минуты, и он будет готов к выходу. Откровенно говоря, мне не очень хотелось тащить его с собой в этот выход, но едва мне стоило намекнуть ему на возможные тяготы предстоящего путешествия, как он, ухмыльнувшись в густые усы, без особого напряга закинул в кузов одной рукой изрядного веса рюкзачок. Вслед за первым рюкзаком туда отправились второй и третий. При этом старый спец ни разу не запыхался. Мне б такие таланты!

Ладно, раз уж все в принципе готовы, то нечего кота за хвост тянуть. Подзываю Грача и, развернув карту, прикидываю (в который раз уже!) наш маршрут.

Поселок, который у нас обозначен на карте, решаем обходить стороной. Ввязываться в сомнительные перепалки с местными буянами нам незачем. Сидят они в своей глухомани — и на здоровье. Как нам уже успели пояснить в ближайшей деревне, обитатели поселка уже почти полтора месяца не казали носа к соседям. Странное дело, но и те отчего-то совсем не стремились проведать их. Что-то тут такое было… непонятное. Не в местных обычаях вот так, разом, ни с того ни с сего прекратить общение с соседями. Но никакие наши вопросы ничего не помогли выяснить — народ только плечами пожимал.

— Да там вообще народ шебутной… — неопределенно высказался пожилой дедок, сидевший у забора на скамеечке — на солнышке дед кости грел.

— Это как? — поинтересовался я.

— Дурь у них в башке, ежели прямо! — отрезал мой собеседник. — Это им не то да то — не эдак… не поймешь, чего вообще хотят.

— Так… может, оттого, что там отсидевших много? — высказываю осторожную догадку.

— Ить! — смеется дедок. — Дак и тута они есть, ан не дурнее прочих! Городские тама есть… от нихто и вся муть поперла.

— Хм! Тебя, старый, послушать — так весь вред из города идет.

— А то ж! Скажешь, неправый я?

— Ну, так и я из города буду — и что? Сильно дурной?

Бородач ухмыляется.

— Ты — служивый! А армия, она завсегда дурь из башки вышибает. Особливо коли человек всерьез служит, а не так — ваньку валяет. А вот от шибко грамотных… от них все беды. Хитер человек, чего только не измыслит, лишь бы своими руками не работать! Не любят тут таких…

В общем, толку с этих разговоров было немного.

А вот когда мы наткнулись на расстрелянный грузовик, слова дедка как-то сразу приобрели иной, куда как более зловещий смысл.