Вызревание

Смеется. Глаза задержанного закрыты. Он давно не слышит милиционера. Странная красивая мелодия медленно наполняет его сон. Туман или дым плывет над землей, стелется рассеянными рваными лоскутами, создавая сюрреалистическое настроение, видны какие-то растения, листья папоротника, лопуха. Слышится какой-то глухой звук. Лезвие тяпки рыхлит землю. Чья-то рука пропалывает бурьян. На грядке растет что-то круглое, сквозь дым трудно различить, что именно, может, дыня или арбуз. Но вот дым понемногу рассеивается, и видно, что из земли выросла человеческая голова. Странное, сморщенное, словно еще не расправившееся, недозревшее лицо, короткие волосы, только лишь пробившиеся из-под кожи, однако, лицо пожилое, в морщинах, глаза закрыты; кажется, голова только что пробилась сквозь поверхность земли, еще не успела проснуться и посмотреть на мир. Чья-то рука пропалывает вокруг нее бурьян, затем снова рыхлит землю тяпкой. Тяпка исчезает. Крупно видна хорошо различимая, растущая из земли голова. Струи воды вдруг льются на нее откуда-то сверху. Но это не дождь. Вода льется из лейки, которую держит какое-то непонятное существо в странной одежде, похожее на человека и не похожее на него, с большим птичьим клювом вместо носа. Медленно утихает космическая музыка. Усиливается шум воды. Затуманивается и исчезает странная живописная картина. Однако, в самый последний момент в тумане успевает промелькнуть женщина, вернее, это лишь образ, что-то легкое и воздушное, как призрак. Туман развеивается. Видение исчезает. Струи воды льются на голову задержанного. Он под душем. Хватит мыться! Выводи его! - слышится мужской голос, похоже - голос лейтенанта.

Задержанный заходит в кабинет начальника. На нем милицейские брюки, которые ему заметно малы. Позади него Гречко. За столом лейтенант. Он достает из стола последний пирожок. Мне нужен лист бумаги и твердый карандаш. Или все равно какой карандаш, охрипшим голосом говорит задержанный. Похоже, у него болит голова.

Лейтенант кусает последний пирожок. Смотрит в окно, его полностью поглотила лень. А мне бы молочка парного... А потом в баньку и квасу... - лениво говорит он. - Да-а... В отпуск мне пора, это точно... - зевает. - Гречко, сходи в буфет, возьми мне пакетик кефира. Есть! - громко откликается Гречко.

Лейтенант лениво морщится от звонкого голоса Гречко. Удар кулака о стол тревожит его с другой стороны. Мне нужен лист бумаги и твердый карандаш! - уже решительно заявляет задержанный и тоже морщится от головной боли.

Лейтенант устало хмурит лоб. Гречко, что это такое? - лениво раздражается он. - Почему все кричат? Кто здесь начальник? Я или нет? Так точно! - козыряет Гречко, отчего лейтенант прикрывает уши. Это насилие над личностью! - раздается крик похмельного задержанного. Это произвол! Я свободный человек! Никто не может ограничивать меня в свободе мысли и творчества! Дайте мне карандаш!

Лейтенант брезгливо отворачивается от задержанного: Гречко, почему здесь кричат? Здесь что, все позволено? Пора прекращать с этим. Что это, в самом деле? Есть! Так точно! - звонко козыряет Гречко, оставаясь на месте.

Морщится лейтенант. Морщится задержанный. Оба с раздражением смотрят на Гречко. Гречко доволен собой и непоколебим. Вдруг почему-то ни с того ни с сего еще раз залихватски козыряет и бьет каблуком об пол без всяких слов и от этого, словно очнувшись, неожиданно смущается и переминается с ноги на ногу. Лейтенант и задержанный чуть озадаченно смотрят на Гречко. Зачем тебе карандаш? - спрашивает лейтенант у задержанного. - Как вы все любите жаловаться, кляузничать. Небось, когда по пляжу голышом гулял, о праве окружающих на культурный отдых не думал. А здесь все сразу о правах вспоминают. Ну, что тебе здесь плохого сделали? Ну?.. Гречко, иди уже!

Гречко, словно упавший с неба на грешную землю, уныло, не по уставу, выходит за кефиром. Лейтенант, о чем-то задумавшись, смотрит в окно. Ему все надоело и хочется в отпуск. За окном дворничиха ругается с каким-то мужчиной. Она машет на него рукой и что-то кричит. Мужчина тоже что-то кричит в ответ и тоже машет рукой, но их голоса не слышны. Из радиоприемника в кабинете лейтенанта тихо льется старая медленная мелодия семидесятых годов, песня называется ?Как прекрасен этот мир?. Лейтенант смотрит в окно, слушает мелодию. Задержанный тоже о чем-то задумался. Старая песня знакома им обоим и, быть может, любима. Быть может, заставила что-то вспомнить из прежней жизни, из юности или даже детства. Хорошая песня... - говорит лейтенант, - старая, а хорошая... Да... - соглашается задержанный, - настоящие песни не старятся... Зачем тебе карандаш? Хочу картину нарисовать. Ты что, художник? Так, в некотором роде, хотя с этим многие не согласны. Боттичелли? - улыбается лейтенант.

Молча улыбается задержанный художник. А меня смог бы нарисовать? - спрашивает лейтенант, продолжая смотреть в окно. Наверное, смог бы. Вас рисовать несложно... Почему? Не знаю. А кого сложно?

Художник молчит. А Гречко сложно? Нет. Понятно...