Взаперти

– Я сбежал при перевозке во взрослую тюрьму. Шел пешком, иногда ехал автостопом. Дважды приходилось выпрыгивать из машины на ходу. – Не желаю ничего пояснять. Рика сама догадается. – Границу штатов пересек на лодке, последний водитель помог. Чуть не напоролись на патруль, меня столкнули в воду. Берег был близко, я доплыл. В городе поселился в парке, нашел других бездомных. Через них познакомился с теми, кто печатал фальшивые документы.

Запинаюсь. Вспоминаю, как я с ними договорился. Отказался от всех предложений, не позволив поймать меня на крючок и утянуть в трясину организованной преступности. Только на последнее предложение, личное от печатника, согласился. Шел утром по улице, поправлял галстук и зачеркивал жирной линией все, что случилось. Главное – у меня были документы и даже одежда. Это стоило всего, что я сделал.

Чьи-то худые пальцы стискивают плечо, я оглядываюсь, натыкаюсь на взгляд Винни. Не хочу думать, что он понимает. Просто не хочу.

– Ладно. – Рика довольно потягивается. – Будем считать, я во всеоружии! Теперь поспать, и я готова штурмовать тест.

– Сейчас, скорее всего, около полуночи, – замечаю. – Подождать час, и можно идти в бокс.

– А я объявляю забастовку, – ухмыляется она. – Требование – здоровый сон всем и каждому!

Эл со смешком протягивает ей ладонь, Рика хлопает по ней, точно они сговорились об этой забастовке, пока я сидел в ванной, и теперь ужасно рады своему плану. Фыркает Бемби, смотрит исподлобья в камеру, как и многие, ожидая реакции, но первой успевает Бет:

– Это хорошая идея, Элли. Ты ведь всегда рано ложилась, а сейчас из-за смены режима, наверное, устаешь. И голова может болеть.

Тишина длится и длится, я решаюсь выдохнуть, поверив, что она согласится, но камеры отвечают:

– Цена та же. Чем дальше от полуночи, тем сложнее тест.

– Мы все понимаем, что фактически это правило не действует, – спокойно отвечает Бет. – Элли, пожалуйста. Давай ты хотя бы себя не будешь мучить? Ты этого не заслуживаешь.

Не думаю, что сестра послушает, но она, по крайней мере, не спорит. И Бет права. Усложнять боксы просто некуда.

Остальные расходятся по спальням, я все еще сижу на кухне. Чаю я сегодня выпил едва ли не больше, чем за всю жизнь. В миске лежит последний кусочек халвы, который все стеснялись брать, оставляя самому голодному. Винни собирает посуду, спрашивает меня:

– Будешь?

Киваю. Жую, глядя, как Винни с напарницей слаженно моют и вытирают тарелки. Переговариваются тихо, потом уходят. Покачиваю в ладонях пустую чашку, встаю, чтобы сполоснуть ее. Все равно в итоге останусь один, так лучше уйти в пустую спальню сразу, а не сидеть тут до последнего человека.

Рядом появляется Нэб, смотрит со спокойной улыбкой.

– Стало лучше, – замечает. – По крайней мере, твоему хвосту.

– Не только ему. – Отвожу взгляд.

Если бы я еще был уверен, что через пять минут это «лучше» не исчезнет и я не провалюсь в одну из бесчисленных своих ям.

– Хорошо. – Нэба приятно слушать, он всегда одновременно теплый и отстраненный. – Но если не расчесать сейчас, завтра будет сложно.

– Можно, я помогу?

Не знаю почему, но я совершенно не ждал, что это предложит Бет. Соглашаюсь больше от удивления и не жалею об этом. Руки Нэба просто не ощущаются, а Бет такая заботливая, что я начинаю завидовать Элу. Но спать я все равно иду один, хотя она предлагает остаться со мной. Нужно учиться справляться со своим одиночеством. К тому же хотя физически сестра не рядом, но она всегда со мной.

Именно этого я и боюсь.

13 октября

– Ну что, – Рика врывается в мой сон и в комнату одновременно, – идем сейчас или после завтрака?

Щурюсь, приподнимаясь на локтях. Почему нельзя было постучать? За спиной у Рики ожидаемо стоит Мори, весьма успешно опираясь на костыли. Почему-то мне кажется, что его тоже интер есует вопрос насчет стука. Прошу:

– Дай мне одеться, пожалуйста.

Рика заламывает бровь, очевидно, не поняв повода для смущения, но дверь все-таки закрывает. Спрашивает через нее:

– Так что, сразу?

Соглашаюсь идти сразу, с той стороны доносится победный вопль. Рика права. Раньше начнем – раньше закончим.

В общей комнате никого, мы – ранние пташки. Рика заталкивает в карманы салфетки, исписанные и чистые вперемешку, закладывает за уши ручки, зачем-то сразу две. Видимо, для подстраховки.

– Вы уверены? – напряженно спрашивает Мори.

– Не нервничай! – отмахивается Рика. – Все отлично!

– Я вообще-то не тебя спрашивал. – Мори словно заглядывает внутрь меня, хоть и отвечает кузине. – Я-то к тебе привык, а…

– А я не упущу такого интервью! – со смехом перебивает его Рика.

– Все будет в порядке, – обещаю, не отводя взгляда. – Я помню ответы.

– Ее – да.

Намек прозрачен, но что я могу ответить? Если сестра захочет, она сможет задать вопросы, ответов на которые никто не знает.

– Мэри, отстань, а? – просит Рика, уже выскакивая на лестницу. – Не помру я там, точно. А обещать, что мы обойдемся без подсказок, никто не может. Между прочим, я сидела и грызла ногти в худших условиях!