Вздох

Официальное представление меня собравшимся в качестве наследника было выполнено как по нотам, по пяти нотам. Мы поднялись на сцену и если сократить короткую речь вполовину, то выглядело следующим образом: я, боярин такой-то, это мой сын и наследник, овации, мои слова, овации. И даже не знаю, чего во мне больше, восхищения или недоумения отцовской ленью. Хотя, с другой стороны, всё было понятно изначально, а мой отец в представлении не нуждается. На этом торжественная часть закончилась, взрослые ушли в особняк, оставив детей и начался хаос. На сцену вытащили аппаратуру и через пару минут загремела энергичная музыка. Не буду описывать события оставшегося вечера. Они не отличаются от других, подобных этому, но в целом всё было весело. По крайней мере натанцевался, наобщался и даже наобнимался с девушками я вволю. В рамках приличий конечно же.

Глава 5

* * *

Толпа, собравшаяся перед главным зданием Царскосельского лицея, негромко гудела в преддверии приветственной речи ректора. Навскидку, я заметил несколько знакомых лиц, но пробиваться через столпотворение не стал. Времени поболтать впереди будет еще много, а кто-то может вовсе, окажется в моём классе. Если не знать всей подоплёки, то можно задаться вопросом, зачем вообще совместное обучение аристократам, чуть ли не с рождения занимающимся с собственными учителями, да еще и столь позднее? Тут дело больше не в обучении наукам, а в прививании подростком социальных навыков. Ребёнок не всегда будет внутри семьи, рано или поздно он выйдет в свет самостоятельно и для этого ему стоит обладать не только теорией. И немаловажный момент, эти дети в будущем будут решать многие вопросы, в том числе и государственной важности, поэтому стоит как минимум знать, с кем предстоит иметь дело. Туда же и здоровая конкуренция, и рост личной силы. Где как не среди себе подобных показать, свой ум или удаль молодецкую? Да, собственные службы безопасности даже у самого захудалого рода соберут потом папочку на каждого, но лучше дать молодняку проявить себя тогда, когда шишки не превратятся в карающий меч вендетты. А если кто и наживёт себе врага в стенах лицея, то это еще одна строчка в характеристику уже для своих. Может быть стоит вообще исключить буйную головушку из рода? Но не стоит думать, что все мы здесь собрались только познакомиться друг с другом. Царскосельский Лицей — это лучшее учебное заведение империи. Даже лучшие частные учителя не сравнятся с местными преподавателями. Обучение ведется полностью всерьёз. Именно это позволяет молодым аристократам проявить себя. К тому же, пусть тут незазорно учиться великим княжичам и княжнам, но среди абитуриентов достаточно и мелких дворян, а то случаются и простые простолюдины, добившиеся поступления своим умом. Для этого выделен специальный императорский грант. И козырять тут своим положением считается неприличным. Пока мы в стенах лицея, мы вроде как равны.

— Слышь, голоногий, отодвинься от меня, от тебя воняет, — прошипел блондин, стоящий передо мной, пихнув соседа локтем. Ну да, вроде как… Его сосед, мгновенно напрягшийся слегка отодвинулся, насколько позволила толпа, оставив белобрысого шипеть. Я стоял сзади и лиц не видел, но по одежде понятно, что сосед из простых. Не то чтобы бедно одет, форма у всех одна, но то, как она сидит и общая зажатость, которую видно даже со спины. Нет, явных признаков не видно, но это чувство как радар или как система свой-чужой намертво вбита в подкорку даже у меня. Наверно что-то сходное, но в обратную сторону чувствовали те, с кем я пытался общаться, убегая из дома погулять.

С интересом ожидая, будет ли продолжение конфликта, я заметил осторожное внимание от прочих соседей, и чуть не пропустил начало речи ректора.

— Дорогие друзья, меня зовут Алехандро Арташевич, я ректор это чудесного заведения и рад вас приветствовать в славных стенах Царскосельского лицея, не устану повторять, что…

Речь растянулась минут на десять. Начав с краткого экскурса в историю и плавно подведя к тому, что от нас ждут значительных результатов невзирая на статус и положение в обществе, ректор пообещал, что весь преподавательский коллектив приложит все силы, дабы мы выпустились из альма-матер достойными людьми и напомнил, что на время обучения в стенах лицея все учащиеся равны, а выпускаясь, даже простой мещанин, крестьянин и разночинец будет удостоен чина и получит помощь в распределении на работу, если раньше не получит более хорошего предложения. В конце он попросил всех спокойно дождаться распределения, и уступил место преподавателям. Они зачитывали имена и за полчаса поделили толпу на четыре примерно равных группы.