Взгляд Бога

– Ну, Петр Викторович, да я же не спорю. Открытие это безусловно важное и нужное, подайте лимончик пожалуйста, голубчик. Так вот… Открытие важное, но Вы не учитываете один немаловажный момент.

– Это какой же? Ну ка, Павел Сергеевич, поведайте скорее…

– Ну как же, Петр Викторович, направляя телескоп на планету, находящуюся допустим, в тысяче световых лет от нас, мы не увидим, что на ней происходит!

– Позвольте, а что же, по-Вашему мы увидим?

– А увидим мы… – Профессор Пилатов выдержал актерскую паузу, которой позавидовал бы МХАТ и торжественно провозгласил. – Увидим мы то, что происходила на этой планете тысячу лет назад! – Завершив свою речь, он залпом опрокинул себе в рот очередную порцию коньяка.

– Ах, Вы про это… Ну да, Вы правы, свет от планеты находящейся в тысяче световых лет будет соответственно идти до нас тысячу лет. Но это же ни о чем не говорит. Телескоп все равно поможет изучить планету, увидеть её пейзажи, понять из чего она состоит. Опять же, если на планете присутствует какая-то фауна, это тоже все можно будет увидеть в телескоп.

– Если не будет облачности, Петр Викторович, если не будет облачности. – Снова поправил, Павел Сергеевич, своего оппонента. В этот момент они оба напоминали адвокатов в суде, один защищал обвиняемого, другой потерпевшего. Только потерпевших в данном процессе не было. А в роли обвиняемого выступал новейший телескоп.

Несмотря на весь скепсис высказываемый профессором Пилатовым, открытие все равно было прорывным, и уникальным в своей области. Удалось совместить технологии лазера и оптического нано приближения. Теперь взгляд прибора направленный сквозь миллиарды километров не рассеивался, и не увеличивался, позволяя получать изображение, находящееся просто на немыслимых расстояниях. А супер современные нано линзы давали возможность получать такое качество картинки, что можно было рассмотреть мельчайшие детали. Конечно, оставалась ещё проблема движения планет, и колебаний воздуха в атмосфере, но здесь вступала в дело третья уникальна технология. Сверх современная нейросеть, основанная на колонии живых бактерий, анализируя картинку и стабилизируя её завершала начатое лазером и оптикой.

– Ну Паша, мне кажется, ты уже придираешься. Мы точно сможем понять есть ли на планете жизнь, а это уже решающий фактор, определяющий отправлять в этот уголок вселенной экспедицию, или нет.

– Не "есть ли на планете жизнь" а была ли она там тысячу лет назад. – Снова поправил товарища Пилатов. – С нашим телескопом Петя, мы сможем изучать историю дальних планет.

Перехватив взгляд академика Юдина, Павел Сергеевич плеснул ещё по глотку благородного напитка в бокалы. Выпили, закусили лимончиком.

– А, хоть бы и историю. – Согласился Петр Викторович. – А кто-то, так же, может изучать нас.

– Вот как вы считаете, коллега… – Задумчиво проговорил академик, а если на такой планете установить зеркало, и посмотреть в это зеркало через наш с Вами телескоп…

– То в отражении мы увидим то, что происходило на земле тысячу лет назад, нет две тысячи лет назад, ведь сигнал должен будет уйти туда и вернуться обратно.  Но, ты забываешь Паша, что и само зеркало ты сможешь увидеть только через тысячу лет, когда до нас дойдут эти его фотоны.

Профессор с академиком были знакомы и работали вместе уже не один десяток лет, и пусть тебя, дорогой читатель, не смущает их периодический переход на "ты". И дела здесь даже не в употреблении спиртного. Они были друзьями, и по имени отчеству обращались друг к другу скорее по привычке держать дистанцию в присутствии студентов.

– Это да. Ты прав Петр. А жаль. Было бы интересно.

– Паша, а что ты там говорил, про испытания нового гиперпространственного двигателя?

– Да, то же, что ты и так знаешь, испытания идут успешно, конструкторское бюро Королёва, уже летом собирается провести первый пилотируемый прыжок. А что?

– Ничего Паша. Пока ничего. Но у меня к тебе будет одна просьба. – Он схватил с холодильника блокнот и ручку, и быстро начал что-то записывать, периодически считая в уме и исправляя. Закончив, он обвел последние строки, и вырвав лист из блокнота протянул его профессору Пилатову. – Ты не мог бы поручить своим студентам, подыскать в космосе планеты, максимально соответствующие вот таким данным?