Взятая кровь

Я дрожу. Его горячее дыхание касается моего плеча, он оставляет долгий поцелуй и несет меня в ванную.

Грейсон приподнимает бровь и шагает под струю воды. Я смотрю, как его татуировки мокнут, и на этом месте практически пускаю слюни. От пара запотевает прозрачное стекло.

— Веди меня.

Кольт делает, как я прошу. Я протягиваю руку назад и хватаю его за руку, встречаясь с его зеленым взглядом.

— Готов?

Он кивает.

— Только не убивай меня, пожалуйста.

Я закатываю глаза.

— Это было всего один раз. Я уже закончила тебя резать.

— Почему ты тогда все еще говоришь?

Ну, если бы я не знала ничего лучшего, я бы сказала, что он велит мне заткнуться.

Думаю, мне это нравится.

Главным образом потому, что это означает секс.

Я зажата между двумя стенами мускулов, но они меняют свою стойку так, чтобы вода попадала на всех нас. Грейсон хватает мочалку и брызгает на нее мылом Кольта. Кольт прислоняется к стене душа, держа мою грудь в руках, пока Грейсон моет меня.

Он начинает с моих рук, осторожно вытирая их, чтобы избавиться от крови. Вода становится розовой, и он не останавливается, пока она не становится прозрачной. Затем, он падает на колени. Вода капает с его лица, но он, кажется, не обращает на это внимания и медленно проводит мочалкой по моей ноге.

Кольт щиплет оба моих соска, и я выгибаю спину, задыхаясь от удивления.

— Ты же не думала, что я позволю вам повеселиться без меня, не так ли? — шепчет он мне на ухо вопрос, в то же время Грейсон роняет мочалку и раздвигает мне ноги.

Я запускаю пальцы в короткие пряди его волос, держась изо всех сил, когда он просовывает в меня два пальца. Губы Кольта снова касаются моего плеча, и он приближается к моей шее, массируя мою грудь, пока Грейсон работает пальцами в восхитительном ритме.

Подушечка большого пальца Грейсона на моем клиторе словно дар небес. Я хнычу, когда он начинает кружить по чувствительному пучку нервов. Он продолжает водить пальцами вперед и назад, оказывая большую часть давления на мой клитор при движении вперед.

Кольт щиплет мой левый сосок и, одновременно кусает шею. Я кричу от удовольствия, когда кончаю. Они не перестают двигаться, вместо этого продолжая свои пытки, пока я переношу волну удовольствия, останавливаясь только тогда, когда мое тело дрожит от последствий.

— Нам нужно больше места, — говорит Кольт, зализывая мою рану.

Грейсон встает и складывает руки под водой. Он подносит одну из них к моей щеке и ласкает мое лицо.

— На тебе немного крови, тигрица.

Я смотрю на пол и внезапно смущаюсь. Я совершенно забыла о том, что убила вампира.

Он поднимает мой подбородок, и мне приходится встретиться с ним взглядом.

— Я никогда не говорил, что мне это не нравится.

Каждая раздражающая капля неуверенности в себе, которую я чувствую, уходит.

Грейсон быстро целует меня в губы, прежде чем выключить воду. Я вытираюсь и яростно протираю волосы полотенцем. Я слишком взволнована, чтобы беспокоиться о том, что простыни Кольта намокнут насквозь, поэтому выбрасываю влажное полотенце в корзину для белья. Кольт снова хватает меня сзади и бросается к кровати, укладывая на свои шелковистые простыни.

Грейсон стоит рядом с ним, и они оба смотрят на меня сверху вниз. Их глаза скользят по моей обнаженной плоти.

Затем они обмениваются взглядом, который я видела миллион раз, но на этот раз все по-другому. Я почти слышу их разговор. Я не знаю, что они решили, пока Грейсон не подползает ко мне и не ложится на спину. Кольт ставит колено на кровать и наклоняется, чтобы поцеловать меня.

Его губы горячие и властные. Его язык касается моего, и я открываю рот, дразня его языком.

— Залезь на Грейсона, детка, — говорит он, отстраняясь.

Теперь любой, кто хорошо со мной знаком, знает, что я не люблю, когда мне говорят, что делать, но в этой ситуации, черт возьми, да, он может сказать мне, что делать. Я переворачиваюсь на живот и становлюсь на четвереньки, подползаю к Грейсону и седлаю его бедра.

Он проводит руками по моим ногам, сжимая мою задницу, когда достигает вершины. Он уже твердый как камень, поэтому я беру его большой член в себя и с легкостью скольжу по нему. Из меня вырывается гортанный стон, и я падаю вперед на его грудь, прижимаясь своими бедрами к его, пока он глубоко внутри меня.

Мой рот находит его, и мы целуемся. Он толкается в меня, заставляя меня ахнуть и ускорить темп. Он отрывается от нашего поцелуя, обхватывая мои мокрые волосы своей рукой.

— Иди ко мне, тигрица, — говорит он, потянув за волосы и наклоняя голову набок. Моя грудь прижата к его, и я двигаю бедрами вверх и вниз в отчаянной попытке сделать то, что он от меня хочет.

Его язык обводит точку пульса на моей шее.

Дразнит.

— Пожалуйста, Грейсон.

Часть меня презирает то, как сильно я хочу, чтобы они меня укусили, но другая часть говорит: заткнись и возьми это.

Я думаю, что она мне нравится больше всего сейчас.

Клыки Грейсона пронзают мою шею, и я разбиваюсь вокруг его члена, извиваясь и дергаясь, когда звезды заполняют мое поле зрения.

Мое сердце все еще колотится, когда он отстраняется и облизывает губы, пока я смотрю на него.