Взлет и падение третьего рейха (Том 2)

Влияние Трейчке на мировоззрение немцев в последней четверти XIX века было велико и сохранялось во времена правления Вильгельма II, а фактически и Гитлера. Хотя Трейчке был выходцем из Саксонии, он стал ярым поклонником Пруссии, причем более истовым, нежели коренные жители Пруссии. Подобно Гегелю, он восхвалял государство и рассматривал его как высшую власть, однако формулировал свои взгляды более однозначно: народу, отдельным субъектам в стране отводилось места не больше, чем рабам. «Неважно, что вы думаете, – заявлял философ, – до тех пор, пока вы подчиняетесь».

Трейчке превзошел Гегеля, провозгласив войну высочайшим проявлением человеческой личности. В его представлении военная слава является основой всех политических достоинств; в богатой событиями памяти Германии военная слава Пруссии – это сокровище не менее драгоценное, чем лучшие творения поэтов и мыслителей. Трейчке утверждал, что проповедь мира в наши дни позорна и аморальна.

«Война есть не только политическая необходимость, но и теоретическая неизбежность, логический вывод. Концепция государства предопределяет концепцию войны, ибо суть государства – в его власти… Надежда на то, что война навсегда будет запрещена в мире, является не только абсурдной, но и глубоко безнравственной. Это привело бы к искоренению многих важных и возвышенных порывов человеческой души… Народ, оказавшийся во власти химеры – неосуществимой мечты о вечном мире, неизбежно будет деградировать и останется в полном одиночестве…»

Ницше, подобно Гёте, не очень лестно отзывался о немцах[15]. В других случаях воззрения этого гения, страдавшего манией величия, также отличаются от шовинистических взглядов немецких мыслителей XIX века. Действительно, Ницше считал большинство немецких философов, в том числе Фихте и Гегеля, «неумышленными мошенниками». Высмеивал он и «тартюфство старого Канта».

Немцы, писал Ницше в «Эссе о человеке», «не представляют, насколько они отвратительны», и он делал вывод, что, «куда бы ни вторгалась Германия, она разрушает культуру». Он считал, что христиане в той же мере, что и евреи, ответственны за «рабскую мораль», господствующую в мире. Ницше никогда не был антисемитом. Он высказывал иногда опасения по поводу будущего Пруссии, а в последние годы жизни, пока не лишился рассудка, тешил себя идеей создания всеевропейского союза и мирового правления.

Произведения Ницше полны, как отмечал Сантаяна, «гениального слабоумия» и «детского богохульства». Тем не менее нацистские писаки без устали превозносили Ницше. Гитлер часто посещал его музей в Веймаре; свое благоговение перед философом он выражал в том, что позировал фотографам, с восторгом взирая на бюст великого мыслителя.

Имелись некоторые основания считать Ницше одним из родоначальников нацистского мировоззрения. Не этот ли философ обрушивался на демократию и парламенты, проповедовал культ власти, превозносил войну и провозглашал появление высшей расы и сверхчеловека? И не стало ли большинство высказанных им мыслей афоризмами? Всякий нацист с гордостью цитировал Ницше практически по любому мыслимому поводу.

По вопросам христианства: «Великое богохульство, чудовищное и глубочайшее извращение… Я рассматриваю его как вечное проклятие человечества… Христианство значит не больше типичного учения социалистов».

По вопросам государства, власти и внутреннего мира человека: «Общество никогда не понимало под добродетелью ничего иного, кроме стремления к власти, силе и порядку… Государство являет собой безнравственно слитое воедино… стремление к завоеваниям и мести… Общество не должно существовать ради самого себя, а лишь в качестве фундамента и опоры, с помощью которых избранная раса в состоянии возвыситься до более высоких задач… Не существует таких понятий, как право на жизнь, право на труд, право на счастье: в этом отношении человек ничем не отличается от самых ничтожных рабов»[16].

Ницше пошел в своих рассуждениях дальше и в сочинении «Так говорил Заратустра» писал: «Ты идешь к женщине? Не забудь захватить с собой хлыст!» По поводу этого высказывания Бертран Рассел съязвил: «Девять женщин из десяти отобрали бы у него этот хлыст, и, понимая это, он избегал женщин…»

Ницше воспевал сверхчеловека, «великолепную белокурую бестию, алчно жаждущую добычи и побед».

А что он думал по поводу войны? В этом вопросе Ницше разделял взгляды большинства других немецких философов XIX века. В своем наиболее известном труде «Так говорил Заратустра» Ницше громогласно провозглашал:

«Ты должен возлюбить мир как средство для новой войны, и краткий мир больше, нежели длительный. Я благословляю тебя не трудиться, а сражаться. Я благословляю тебя не на мир, а на войну… Ты говоришь: справедливо ли оправдывать войну? Я же говорю тебе: справедливая война освящает любую цель. Война и мужество совершили больше великих дел, нежели милосердие».