Взмах крыльев

На лбу выступил пот. Они думали, что умнее его? Они думали, что знают о смерти больше, чем настоящий социопат, рожденный, но не созданный?

Э поднял сумку с безделушками с пола машины и достал инвентарь: длинная веревка, скрученная проволока, плоскогубцы, латексные перчатки, клейкая лента, маленькая горелка-резак. Только одна вещь пропала — его книга поэм Новарро. Он заберет ее, когда избавится от штучек Ронина.

Сегодня ночью он докажет свою независимость. Сегодня он найдет кого-то особенного. Кто оценит его умения и поэзию...

После недолгих уговоров.

* * *

Сон освободил Джоанну, и ее кошмары рассеялись, как ночной туман, пойманный в солнечном свете. Жирные жужжащие пчелы, звук вибрации, проходящий сквозь пальцы. Она открыла глаза. Никаких пчел. Никакого солнечного света. Только ковер под ее щекой и вибрирующий телефон.

Она приподнялась на колени. Как долго она спала? Пару часов? Дней? Таблетки сбили ее биологический ритм. С каждым использованием они действовали дольше, но требовалось больше времени на восстановление.

Найдя телефон на полу, она открыла его.

— Да?

— Я проверил все рейсы за последние 24 часа, — сказал Гиффорд. — Крейг Стёрнс прилетел в Даллас в пять тридцать этим утром.

— Когда он улетел?

— В семь вечера. В Новый Орлеан.

Джоанна запустила пальцы в волосы. Она недооценила Стёрнса, а точнее, его привязанность к Уоллес.

 — Позвони своим людям в Новый Орлеан, — сказала она. — Дай описание Стёрнса и Уоллес. Чрезвычайное положение.

— Понял.

Джоанна закрыла сотовый. По правде говоря, она совершила со Стёрнсом больше чем одну ошибку. Следовало убить его в тот день, когда он обнаружил Плохое Семя. Но она подумала, что ее знание о его темном прошлом заставит Стёрнса молчать.

Она была права насчет молчания.

Но забыла, что Стёрнс человек действия, а не слов.

Глава 18

Все это для тебя

Пульс стучал в ушах. Данте держал в руках черный чулок. Желтый стикер был приклеен к тонкой ткани. Он сорвал его.

1616 Чарльз-стрит.

Данте поднес чулок к лицу. Понюхал. От Джины не осталось ничего. Никаких следов ее аромата спелой вишни. Вместо него он уловил чистый аромат мыла и острый запах резины от латексных перчаток. Он опустил чулок, в горле образовался ком. Все, что осталось от Джины, исчезло.

Пальцы сжались вокруг чулка. Он сильно зажмурился. Огонь стремился по его венам, ярость прожигала мысли и сердце. Где-то далеко жужжали осы.

Был ли Джей все еще жив?

Осы зарылись под кожу Данте. Забрались в его разум. Тело дрожало от их протяжного жужжания. От этого раскалывалась голова.

Данте-ангел? Она доверяла тебе? Она верила в тебя?

Боюсь, да, принцесса.

Теперь она знает больше, да, Данте?

Рука обхватила его подбородок, повернула голову. Данте открыл глаза. Хэзер смотрела на него, заглядывая внутрь, удерживая его взгляд. Он слышал, как сильно и быстро стучит ее сердце.

— Дыши, Данте, — позвала она его, отпуская. — Ты в порядке?

Данте сжал чулок.

— Как, черт возьми, я должен «проснуться»?

Понимание отразилось в голубых глазах Хэзер, но что-то еще тенью легло на ее лицо. Она вытянула чулок из его руки, ткань зашуршала в ладони. Он втянул в себя воздух, когда увидел дорожки от слез. Посмотрел на свои руки и ноги. Сжал кулаки. Раздутое осиное брюхо исчезло между пальцев – блестящее, влажное и биомеханическое. Он вздрогнул.

— И он не просто помешан на тебе, но и втягивает тебя в это.

Данте посмотрел на Хэзер и понял, что она говорила уже некоторое время до того, как он услышал. Жужжание исчезло.

— Позволь ему получить меня.

Хэзер нахмурилась.

— Опять, — пробормотала она. — Он знает то, чего не знаешь ты, — твое прошлое. Он знает, как играть тобой. Хотела бы я понять, зачем.

— Мне по барабану.

Данте повернул ключ зажигания MG и нажал на педаль газа. Машина сорвалась с места. Он схватился за рычаг переключения передач.

Хэзер обхватила его запястье рукой, сильной и теплой. Он посмотрел на нее.

— У него есть преимущество, — сказала она.

— Да, возможно и так, — ответил Данте. — Но ты гонялась за ним три года. Собираешься его упустить?

Он удерживал ее взгляд, прислушиваясь к ровному сердцебиению. Ее аромат был чистым и свежим, как воздух после дождя, на мгновение жужжание исчезло, пока он смотрел ей в глаза.

Хэзер отпустила его руку и убрала волосы с лица. Затем сделала медленный глубокий вдох.

— Мы сами по себе, — сказала она, пристегивая ремень безопасности. — Дело закрыто. Я не смогу вызвать подкрепление.

— И я тоже.

Данте потянулся мыслями к Люсьену. Он отгородился. Страх узлом завязался в животе. Внезапная тревога в глазах Люсьена взволновала Данте, потрясла его неизвестной песней, обрушившейся на ночь и пульсирующей в такт с кровью, текущей по венам.

Что могло напугать Люсьена? Этот вопрос заставил Данте похолодеть.

Включив первую скорость, Данте вырулил в поток машин. Тусовщики толпились на улице, нехотя расступаясь, когда MG задевал кого-то из них.

— Могут ли ножи тебя ранить? — спросила Хэзер. — Пули?