Взорванные лабиринты

Чтобы успокоить состоятельных обывателей, стоит купить у них приобретенные за последние два дня товары по ценам, сложившимся к двенадцати часам дня второго января. Пусть государство понесет какой-то убыток, зато мы получим поддержку довольно многочисленной категории населения и сможем расколоть существующий ныне единый фронт недовольных.

Не менее важно форсировать поиски профессора Фэтона. Успех в этом деле в какой-то мере повлияет на оздоровление внутриполитической обстановки. К поискам профессора необходимо подключить наиболее способных детективов как нашей полиции, так и Интерпола.

Предлагаю также широкую программу научных исследований линского феномена с привлечением зарубежных ученых.

Президент посмотрел на генерала Зета и усмехнулся.

— Вижу, генерал Зет едва сдерживается, чтобы не обвинить меня в капитулянстве. На самом деле ни о какой капитуляции не может идти и речи. Наши законопроекты надолго застрянут в сложных лабиринтах бесчисленного множества комиссий и подкомиссий Законодательного собрания. Иллюзией капитуляции мы снимем напряжение и выбьем почву из-под ног коммунистов. Все их лозунги и призывы сразу утратят свою притягательную силу. Какой будет смысл кому бы то ни было ломиться в открытые двери! Ведь мы соглашаемся с толпой. Людям ничего не останется делать, как успокоиться и разойтись по домам.

Мы получим передышку, которая позволит нам как следует изучить ситуацию момента. Надо полагать, министерства обороны и национальной безопасности не будут дремать во время этой передышки. Откровенные репрессии только усугубят обстановку. Их нужно проводить исподволь и без всякой огласки. Присутствие в столице войск и сил национальной безопасности разоблачит наши истинные намерения.

Генерал Зет внимательно слушал Президента, оспаривая мысленно каждое выдвинутое им предложение. У генерала было такое чувство, будто его хотят посадить на скамейку запасных.

После тяжких раздумий Оргей, наконец, решился и проголосовал за предложение Президента.

Сразу же после заседания Президент провел пресс-конференцию с журналистами.

Толпа на площади не расходилась, решив выстоять здесь до тех пор, пока правительство не даст конкретного ответа на все выдвинутые требования. Президент вынужден был выступить по национальному телевидению с развернутой программой нормализации положения в стране.

Первые полосы дневных выпусков газет заняло правительственное сообщение. Оно внесло успокоение в души людей.

Только газета компартии, выходившая подпольно, писала: «Рано успокаиваться и расходиться по домам. Уступки и заверения Президента очень похожи на ловушку. Необходимо требовать немедленного удовлетворения предъявленных правительству требований. Присутствие вокруг столицы регулярных воинских частей настораживает. Необычайная активность полиции и сил национальной безопасности тревожит. Народ Арании, ее рабочий класс должны продолжать борьбу до тех пор, пока не будут проведены повышение заработной платы, пенсий, пособий по безработице и других видов социального страхования, пока не будет утвержден закон о снижении цен. Инфляция и безработица остаются. Без разрешения же этих двух кардинальных для нашей страны проблем сделанные правительством уступки повисают в воздухе. Народу не нужны благие намерения и обещания, преподносимые на острие солдатского штыка. Рано успокаиваться и расходиться по домам. Правительство обошло молчанием требование масс о снятии незаконного запрета с компартии Арании. Это обстоятельство говорит о многом…»

Главный комиссар полиции Арании господин Снайд тяжело шагал по своему просторному кабинету от стола к двери и обратно. Только что он вернулся от Президента. Тот в самой резкой форме потребовал немедленно форсировать поиски профессора Фэтона и похитителей.

В кабинет бесшумно проскользнул секретарь.

— Господин комиссар, Яви в приемной.

— Просите, — отрывисто бросил комиссар.

— Привет, старина, — протянул он руку вошедшему в кабинет пожилому худощавому мужчине с совершенно белой головой.

— Здравствуй, старина, — улыбнулся Яви. Строгое с резкими чертами лицо его почти не изменило своего выражения. Скупо улыбался только рот. В серых глазах сквозили настороженность и отчужденность. Яви никогда не питал особой симпатии к своему университетскому однокурснику. Он прекрасно знал, благодаря чему Снайду удалась столь головокружительная карьера.

— Присаживайся. У меня к тебе серьезное дело.

— Ты же знаешь, я вышел на пенсию и занимаюсь сколачиванием птичьих хоров.

— Знаю, но… Такое дело по плечу только тебе.

— Ты имеешь в виду исчезновение профессора Фэтона?

— Да. Интересно?

— Интересно. Боюсь только, Муттон навалял там таких дураков…

— К сожалению, я не успел запретить ему начать дело. Согласен заняться им?

— Муттоном? — усмехнулся Яви.

— Фэтоном, — коротко ответил комиссар.

— Пожалуй, займусь, — чуть помедлив ответил Яви.

— Сколько тебе нужно помощников?

— Пока не надо никого, — сразу ответил Яви.

— Сколько тебе стукнуло? — неожиданно спросил комиссар.

— Шестьдесят два, — Яви удивленно посмотрел на него. — Что это ты вдруг?