Взрослые тайны

Один читатель признался, что книжки о Ксанфе помогли ему выдержать тяжелейший курс лечения, включавший химиотерапию. С одной девушкой случилась беда: ее затащили в сарай, оглушили молотком и изнасиловали. Она носила это несчастье в себе, что едва не привело к распаду личности, по потом ей попался в руки роман «Огр-Огр», где героиня оказывается в схожей ситуации, а потом находит свое счастье в лице огра.

Так вот, та обыкновенская девушка тоже нашла своего огра (при близком знакомстве некоторые из них оказываются не столь уж ужасными), и с тех пор жизнь ее пошла на лад. Другая девочка, уцелев после страшной аварии, потеряла память. Зная, что она моя читательница, ее родители пригласили меня к ней на день рождения, и после нашей встречи память стала к ней возвращаться. Некоторые мамы и учителя писали мне о детях, совершенно не интересовавшихся чтением, пока они не познакомились с Ксанфом. С учетом того, насколько важна для человека привычка к чтению и как трудно приохотить к книге подрастающее поколение, я начинаю думать, что, возможно, Ксанф представляет собой нечто большее, нежели простую забаву.

Что же до одной из главных героинь настоящей книги, то ей дано имя реально существующей двенадцатилетней девочки Дженни Гилдварг, очень похожей на Дженни из книжки, только с круглыми ушками и пятью пальцами на каждой руке. Девочки, чья жизнь претерпела неожиданные изменения, и, увы, не в лучшую сторону. Случилось это 9 декабря 1988 г. Дженни переходила улицу – переходила как положено, по всем правилам, – и была сбита автомобилем, за рулем которого сидел мертвецки пьяный водитель.

Другие водители, трезвые, вызвали скорую и полицию. Полиция забрала пьяницу, а скорая – Дженни. Она потеряла много крови, но еще дышала.

Вообще-то, я стараюсь сдерживаться, но к пьяным водителям у меня отношение особое. Должен сообщить, что тот пьяница был признан виновным по всем пунктам, после чего уплатил судебные издержки и благополучно отправился домой в качестве условно осужденного.

Вполне возможно, что к моменту выхода настоящего романа в свет этот тип уже забыл о случившемся, а, возможно, и успел зацепить спьяну бампером и еще какого-нибудь беднягу. Сколько же горя может принести невинным людям один нализавшийся подонок.

Когда родители Дженни, узнав о случившемся, примчались в больницу, девочка лежала в коме. Несколько часов врачи потратили на то, чтобы стабилизировать состояние, после чего ее вертолетом переправили в другую клинику, откуда, после еще нескольких часов, проведенных на операционном столе, перевели в детскую клинику. Родителям сообщили, что вероятность выживания больной не выше 15%. Отец Дженни пережил сердечный приступ. Мать держалась из последних сил. Жизнь девочки висела на волоске.

Однако Дженни выкарабкалась. По истечении критических семидесяти двух часов врачи оценивали ее шансы на выживание уже в 50%, хотя, при этом, предпочитали не распространяться о состоянии ее мозга. Дело в том, что подобные случаи, как правило, сопровождаются мозговыми повреждениями, которые не поддаются хирургическому лечению. Половину головы девочки пришлось обрить наголо, и то, что Дженни пребывала в бессознательном состоянии, возможно, было даже к лучшему. Увидев себя, бедняжка, наверное, пришла бы в ужас.

Три недели спустя ее, все еще находившуюся в коме, перевели в другую клинику, где она провела еще шесть недель, почти не реагируя на внешние раздражители.

Иногда ей удавалось пошевелить большим пальцем правой ноги, чуточку приподнять головку или проследить взглядом за жестом. Мама показывала Дженни картинки с изображениями котов и кошек (девочка подбирала всех бездомных кисок, и у них дома насчитывалось аж одиннадцать мурлык) и читала ей вслух записки от друзей. Глаза Дженни расширялись и она тяжело вздыхала: это позволяло предположить, что она в состоянии воспринимать окружающую действительность. Иногда, когда ей пытались рассказать о случившемся, девочка издавала звук, который можно было интерпретировать как слово «нет», – но не более того. Она не проявляла желания сотрудничать с врачами и не обнаруживала воли к жизни. Что, наверное, не так уж удивительно для парализованной.