Взрыв мышления

Они всегда стараются выглядеть лучше, чем есть на самом деле. И когда ты смотришь на них в те моменты, когда они не видят, что ты смотришь, то они почему-то выглядят хуже, чем есть на самом деле.

Если же наблюдать за ними в узкую щель замочной скважины, то очень часто у них палец находится в ноздре. А еще они издают неприятные звуки.

Я боюсь людей, потому что они не умеют прощать. У них очень сильно раздуто самомнение. И плевать они хотели, если ты оступился и попросил простить.

Когда жалобы вылазят анакондой из их рта, то голова этой холодной твари норовит залезть в мою голову через рот, чтобы жить во мне и вылазить жалобами из моего рта. Она проникает в мой рот, вызывая рвотный рефлекс, я гландами чувствую медленное движение ее по мне. Она проникает в мой пищевод, желудок наполнен, кишечник забит, сигмовидная и прямая кишка забиты. Анаконда захватила мои легкие, мою печень и мою селезенку. Она зашла в мое сердце через левый желудочек. Она пожирает меня изнутри…

Поэтому я ее срыгиваю в подушку и держу язык за зубами. Молчание. Тишина. Сжатые зубы и два шага назад от людей.

Не подходите ко мне ближе, чем на расстояние вытянутой руки. Не любите меня! Не обращайте свое внимание на меня. Не смотрите и не слушайте мои бредни. Я вас боюсь. Я закрываю голову руками, чтобы не видеть никого.

Я вас боюсь, потому что вы осуждаете меня за эти слова, поднимаете вверх палец и говорите, что людей нужно любить. А сами вы их любите? По-моему, я со всей своей нелюбовью к людям их люблю больше всех этих поднятых вверх пальцев.

Смочите палец слюной, опустите руку вниз и заведите ее за спину. И засуньте свою любовь в задницу.

Вы убивали себе подобных. Человек убивает все свое существование, большинство людей умерли благодаря человеку. О какой любви ты мне сейчас говоришь? Лучше набей рот опилками.

Я боюсь бедных людей, они хотят, чтобы я стал тоже бедным. Я боюсь счастливых, богатых, умных и глупых. Сильных и слабых. Инженеров и дворников с мокрой метлой. Я боюсь их машин, ядерных кнопок, одежду и их сотового оператора. Человечество создало крематорий, скотобойни, наркотики, затворную раму автомата, которая сопровождает патрон в патронник, из которого будет убит твой ребенок.

А после этого человечество спокойно гладит белую кошку и чешет ей за ухом, запивая все это глинтвейном.

Я никогда не достану руки из кармана. Я никогда не вытащу вату из ушей. Зашью рот капроновой нитью, продетой в маленькое ушко большой иглы. Заклею клеем глаза. Подойду к опустевшему и очень глубокому колодцу. Наклонюсь как можно сильнее, перенося центр тяжести вперед, и улечу в свой мир.

Сидя на дне заброшенного мира, человек создает первоначальный эпос красок чужих душ.

Я боюсь людей. Потому что они боятся меня.

Меня очень сильно, до дрожи пугает то, что меня кто-то узнает. Если продавец, у которого я что-то покупал, вдруг меня узнал и приветливо улыбнулся, то мне страшно. Он что, меня и правда видит? Моя голова начинает крутиться во все стороны, а тело на 360 градусов вместе с головой.

Я параноик. Меня никто не видит, и у меня в руках банан. Я все время чего-то боюсь. И мне это надоело.

Я засунул банан себе в рот и представил, что это пистолет. Депрессивной рукой. Желтый банан. Какой замечательный контраст. И какой дерьмовый я. В этот момент зашел мой приятель и вопросительно уставился на меня, не зная, что сказать в такой пикантный момент.

Мне пришлось вытащить банан изо рта, чтобы сказать ему, в чем собственно дело.

«Я имитирую пистолет. Хочу полюбить жизнь, мне тоскливо, я ни к чему не стремлюсь, и если я почувствую, что могу реально сдохнуть, то может тогда что-то важное пойму для себя…»

Мой приятель был весьма странный парень.

Он дал мне травматический пистолет и сказал, что если из него выстрелить в рот, то у меня не будет шанса. Как-нибудь в другой раз, ответил я, возвращая ему травматический пистолет рукояткой вперед.

Именно он предложил меня закопать. Но перед этим сказал: нам нужны доски, парень.

Мой приятель был весьма странным парнем. И я не знал, можно ли ему доверять.

Меня закопали на час. Никакого тебе Wi-Fi. Сотовая сеть не ловит. Я не мог выложить пост в социальную сеть. Зато мог посветить фонариком телефона. Мне тяжело было дышать, кажется, что воздуха осталось мало. Интересно, это тот воздух, который остался в гробу, или он все-таки просачивается сквозь чернозем?

Меня взяли за плечи и за ноги, как мертвеца, и небрежно положили в лоно сделанного мной деревянного домика. Меня забили гвоздями. Я своими ушами слышал эти стуки. Я не проронил ни слова. А моя мама в этот день сажала цветы у своего дома. А мои дети играли в мяч. А моя жена готовила мне салат из брокколи. Моя сестра ждала моего звонка. А мои друзья сидели и смеялись над очередной шуткой. Мои кроссовки воняли потом в прихожей. Мир был все тем же. За исключением того, что мне тяжело дышать…