Взрывы в Стокгольме

В девять часов группа розыска, как обычно, собралась в комнате заседаний вокруг большого круглого стола, более походившего на старомодный обеденный. Бенгтссон подошел к старой черной доске, неприятно завизжавшей, когда он начал писать.

Первый взрыв: Риддаргатан, 35, суббота, 14 марта, 20 ч. 33 мин.

Второй (взрыв): Карлавеген, 111, суббота, 21 марта, 14 час. 10 мин.

Третий взрыв: Карлавеген, 42, суббота, 28 марта, 16 ч. 12 мин.

— Во втором случае я ставлю «взрыв» в скобки,— сказал он.— Потому что самого взрыва не было. Все правильно?

— Да,— ответил Фаландер.

— Сегодня нам придется как следует поработать, проанализируем все обстоятельства дела,— сказал Бенгтссон.— В четыре у меня совещание с Польссоном, мне хотелось бы иметь на руках кое-какие данные.

—  Пожалуйста,— сказал Фаландер.— Можно начинать?

— Да, давай.

— Материала у меня порядочно, а вот что из него можно извлечь полезного — дело другое. Сам взрыв произошел так же, как и прежние: патрон с динамитом, капсюль, бикфордов шнур. То, что осталось, говорит про тот же тип патрона и то же изготовление, что и в других прежних случаях.

— Значит, все взрывы были подготовлены одним и тем же лицом.

— Да, вероятно,— сказал Фаландер.

— А как у нас обстоит дело с техническими записями? Нашли что-нибудь?

— Нашли-то нашли, только не очень существенное. У нас довольно много отпечатков ног. Но ведь по лестнице ходит столько людей, что в общем-то пока неизвестно, чьи это отпечатки...

— Да, пожалуй. Такие отпечатки не слишком веское доказательство.

— Но есть тут отпечаток, он может для нас стать полезным. Мы обнаружили его в стороне, на Карлавеген, сорок два. В самом отпечатке был найден маленький круглый катышок. Он мог застрять в бороздках резиновых подошв. А когда потом человек встал на корточки, чтобы поджечь шнур, то согнул ступню, и катышок высвободился из бороздки и выпал.

— А что за катышок?

— Удобрение. Удобрение из куриного помета.

— Не так уж шикарно. Такое удобрение, вероятно, найдется в каждом саду.

— Да, конечно. Но наше — смешано с искусственным.

— А разве это исключение?

— Не знаю пока, но это легко выяснить.

— Еще есть какие-нибудь находки?

— Да, немного динамита и сам бикфордов шнур.

— А отпечатки пальцев?

— Нет,— сказал Фаландер,— чего нет, того нет.

— Ну, тогда давайте перейдем к вопросу о личности преступника,— предложил Бенгтссон.

— Так,— начал Петер Сюндман.— У меня есть кое-что о том коммерсанте, что был убит в субботу.

— Хорошо. Давай свои соображения и факты.

— Взрыв произошел в тот момент, когда он выходил из парадной. По всей видимости, он понял, в чем дело, и попытался убежать, когда раздался взрыв. Шея у него сломана непосредственно взрывной волной, так что он, вероятнее всего, скончался тут же, на месте. Но на лестнице он мог оказаться и чисто случайно. Пока нет оснований полагать, что взрыв был направлен именно против него. Во всяком случае, я не мог установить никакой связи между ним и теми местами, где произошли прежние взрывы. Но, вообще-то говоря, у людей вполне могли быть свои причины для того, чтобы его взорвать. Врагов у него хватало.

— В каком смысле?

— Я тут поговорил... и мне показалось, что были все основания ненавидеть коммерсанта. На его совести множество темных делишек, а если кто-нибудь на скользком деле богатеет — будьте уверены, кто-нибудь на нем и пострадает.

— У тебя есть что-то конкретно?

— Вот, послушай. Один инженер из какой-то строительной фирмы сделал изобретение, ну, какой-то там регулятор для строительных кранов. Но у него оказалось много сложностей с внедрением изобретения и стоило это порядочно. Тогда инженер попросил заем, а также заложил свой дом. А тут наш коммерсант взял и скупил какое-то количество его краткосрочных залоговых квитанций да и потребовал от инженера немедленной уплаты. И еще пригрозил, что сделает его банкротом, если тот не продаст ему свое изобретение. В конце концов инженер оказался вынужденным продать ему все свои права на изобретение за сумму, которая едва-едва покрывала его расходы. А коммерсант потом заработал порядочные денежки, продав его изобретение какому-то третьему лицу. Ну и, конечно, инженер не был в восторге.

— Я думаю! Так, а кроме этого у тебя ничего нет?

— Инженер утверждал еще, что коммерсант применял настоящий шантаж по отношению к одной женщине, своей служащей. Он угрожал ей, что заявит на нее в полицию за недостачу в кассе фирмы, если она не согласится на определенные предложения личного порядка со стороны нашего коммерсанта.

— Ты это проверил?

— Нет, к сожалению. Два года назад она переехала в Испанию.

— Может, она и за границу перебралась в связи с этими неприятностями?

— Да, похоже на то.

— А коммерсант, он так и не заявил в полицию относительно растраты?

— Нет, воздержался.

— Интересно, почему?