Warm. Генезис

Котята не унимались, да и сам Кирилл почувствовал, что в горле начало подозрительно свербеть. Он осмотрел подслепым взором источник ядовитого испарения. Разглядел не сразу. Впереди, метрах в двадцати, притулившись к изгибу дороги и почти слившись с ней цветом, ворчал небольшой грязевой вулкан, выделяющий пар от которого щипало глаза и першило в горле. Рядом с монастырем были такие чудеса. Их старались обходить стороной, после того, как некий Солодовников, бывший тракторист, сжег себе руку до кости кислотой и попортил лицо, будто в него плеснули кипятком. Ему захотелось схватить желтой серы голой рукой, которой красиво обросли края вулкана. Его бесценный опыт стал другим наукой.

Кирилл обошел вулкан, спустившись с дороги по грязи, выпачкавшись в ней по самые колена. Зато его питомцы были не против, молчали, а может быть, уснули, обрадовавшись отсутствию дурного запаха. Выбравшись снова на дорогу, он долго счищал с обуви и одежды налипшую грязь, комментируя процесс не совсем богоугодными фразами.

Кирилл от природы был наблюдательным человеком и обратил внимание, что местность, в которой он жил, по геологическому строению была различной. Поселки, протянувшиеся вдоль железной дороги, располагались в низине. Почва в любой из деревень, находящихся вдоль железной дороги, была тяжелой, глинистой. Стоило копнуть лопатой больше чем на штык, как начиналась рыжая глина. В сухие годы, чтобы выкопать яму, нужен был лом, чтобы разбивать ее. Зато, это был бесплатный строительный материал. Поля вокруг старых деревень были изрыты круглыми ямами похожими на воронки. В них добывали глину и делали саманные кирпичи.

А стоило подняться выше и уйти за холмы, как начинались совсем другие почвы, образующиеся на песке. Копать их было легко. Арбузы, картофель, морковь, клубника росли на них гораздо лучше, только требовали более частого полива. Задумываясь о такой разнице, учитывая, что перепад высот был не таким уж и большим, Кирилл предположил, что железная дорога соответствует руслу большой древней реки или же заливу океана, плещущемуся в этих краях сотни миллионов лет назад, в эпоху трилобитов и прочих моллюсков. В подтверждение своих предположений он считал разработку мела неподалеку от монастыря, и выкапываемые в большом количестве «чертовы пальцы», окаменевшие остатки моллюсков.

В последний год глина ему осточертела. Основной причиной тому стало, что она раскисала, превращаясь в вязкую субстанцию, по которой совершенно невозможно было передвигаться. Она не держала вес человека и липла к одежде, обрастая на ней твердеющим панцирем. В отличие от опыта прошлого, новые дороги виделись ему как раз по холмам, по твердым породам.

Очистившись от грязи, Кирилл продолжил путь. Осталось совсем не много. Черное пятно под вышкой больше не казалось игрой воображения. Это была объективная реальность. Что-то черное, блестящее на солнце, напоминающее сырую нефть, растеклось там. Одному Богу известные процессы, потревожившие земную твердь, вполне могли сделать так, чтобы нефтеносный слой выдавило наружу, через просверленное людьми отверстие.

Любопытство заставило Кирилла ускорить шаг. Очень хотелось убедиться в том, что это нефть, а не черная грязь, выдающая себя за природное ископаемое. Он ловил носом характерные запахи сырой нефти, пахнущие сероводородом, почти так же, как и все грязевые вулканы в округе. Ему показалось, что он уловил запах, но кошки за спиной не подтверждали его подозрений.

Кирилл дошел до следующего перекрестка дороги, примыкающей непосредственно к буровой. На такой высоте глины уже не было, но и нужды сходить с дороги тоже. Кирилл ускорился еще. За пятьдесят метров до начала черной лужи оживились котята. Он снял с плеч ящик и направился к черному пятну в одиночестве. Не доходя до ее границы, увидел, что прямо в центре вышки лениво бурлит источник, хлюпающими звуками выталкивающий горячую темную жидкость.

Кирилл подошел к черному пятну. Вблизи оно выглядело немного иначе, чем он ожидал. Оно, скорее напоминало черный лед, чем черную жидкость. На самом краю лужи земля смешалась с ним и подсохла поверх серой каемкой. Кирилл прикоснулся к поверхности чуть дальше, где она была чистой от земли. Она оказалась мягкой, податливой и липла к пальцам. Он понюхал ее. Пахло обычной нефтью, но выглядело, как нагретый битум.

— Ничего, — успокоил себя Кирилл. — Мы и из битума придумаем что-нибудь полезное.

В настоящий момент он не мог придумать, что именно, кроме, как сжигать его или смолить лодки. Учитывая растущую важность набирающих сил водных артерий, последнее могло пригодиться в скором времени. В ближайшие лет двадцать пять, когда подрастет деловая древесина, годная для производства лодок. Кирилл взял образец вещества, покатал его по земле, чтобы она налипла и битум не пачкал тряпку, в которую он собирался его завернуть.

Не сказать, чтобы Кирилл сильно расстроился, обнаружив здесь не жидкую нефть, а ее загустевший вариант, из которого, как он решил, нельзя извлечь бензин, но чуть-чуть было. Он вернулся к ящику.