XX век. Исповеди: судьба науки и ученых в России

А мы продолжаем разговор с Виталием Федоровичем Коноваловым и Юрием Васильевичем Коломцевым. Правда, сейчас в основном говорит Коновалов, так как, упомянув о первой партии ядерного топлива, доставленного на Кольскую АЭС, мы невольно разговорились об "атомном огне". Ну а хозяин его — конечно же, Виталий Федорович…

— Насколько мне известно, именно на Кольской АЭС вы Виталий Федорович, удлиняете срок службы топлива?

— Кольская — одна из станций, которая охотно идет на разумные, достаточно проверенные эксперименты. А без них "тиражировать" то или иное достижение практически невозможно… Так что Кольская — в лидерах у нас!

— А почему нужно совершенствовать топливо?

— Тут много причин. Хотелось бы продлить срок "работы" кассет и уменьшить количество перегрузок. Это сразу же сказывается на резком сокращении издержек производства, на доставке топлива, на загрузке транспорта и так далее. Одно дело осуществлять перегрузку раз в три года, другое — в четыре или пять лет. Это большая разница и соответственно выгода… И само топливо улучшается, это в первую очередь связано с выгорающим поглотителем. Это уже физика реактора, его стабильная работа… Кстати, очень интересные исследования ведутся по температуре внутри твэла. Сегодня в центре топливо разогревается до двух с лишним тысяч градусов. И при "расхолаживании", при запроектных авариях — это величина весьма существенная. Достаточно вспомнить тот же Чернобыль, где топливо "раскалилось" и его приходилось охлаждать… Поэтому мы стараемся снизить температуру. Это одна из граней безопасности.

— Юрий Васильевич, почему вы идете на такие эксперименты? У вас же задача не науку "двигать вперед", а получать побольше энергии? А наука, как известно, всегда мешает…

— Да, мы промышленное предприятие, и обязаны выполнять свои планы по производству электроэнергии. Однако мы думаем о будущем, о том, что нужно повышать безопасность, продлять срок службы энергоблоков, наконец, снижать стоимость электроэнергии. А без экспериментирования, исследований нельзя! В результате мы получаем более качественное топливо, и "живет" оно в реакторе значительно дольше. И практически за те же деньги… Это раз! А во-вторых, такова уж судьба Кольской АЭС — она с самого начала работы "экспериментальная". Все время идет поиск нового, как работать экономичней, надежней, безопасней. А этого без большой науки добиться нельзя. И весь коллектив относится к этому доброжелательно, с удовольствием помогает ученым. Ведь дело это перспективное, государственное… Приведу простой пример. Скажем так: проектная нагрузка у нас "28 единиц" (не буду уточнять чего именно), а мы на одном из блоков уже работаем несколько лет на "52-х единицах"! А "48-м" уже разрешенные… Это согласовано с конструкторскими и проектными организациями, а также с заводом, откуда мы получаем топливо.

— С одной стороны, этим можно гордиться, но с другой — это опасно?

— Нет. Надо подходить к экспериментированию продуманно, расчетливо…

— Тут надо еще учитывать, что сокращается объем переработки радиоактивных отходов. А это опять-таки безопасность, так как сокращается число людей, которые работают с облученным топливом…

— Это понятно… Я имею в виду другое. Возьмем тот же пассажирский самолет. Он сделан и летает до тех пор, пока не износится. А атомные станции постоянно совершенствуются. Как будто хорошо это, но почему их так запроектировали, что они нуждаются в улучшении?

— В топливе еще неоткрытого очень много…

— Атомная промышленность, и атомная энергетика в частности, дело еще новое. Это молодая отрасль, и с точки зрения конструкций и технологий еще много можно сделать… Но я не могу согласиться с вами, что мы "все меняем". Это не так. Есть отработанные вещи, которые ставятся каждый раз без изменений — и узлы, и целые секции и так далее. Но если речь идет о топливе, то тут ясно — совершенствование приносит явную выгоду. И станции, и тем предприятиям, которые его производят. Но есть еще один очень существенный фактор: чем дольше работает топливо, чем больше выход энергии на его единицу, тем оно привлекательней на мировом рынке. Не случайно, финны, к примеру, везде подчеркивают, что советское (российское — но они еще мыслят по-старинке!) топливо — самое совершенное и выгодное. И это зависит в первую очередь от технологии его производства.