XX век - Хроника необъяснимого, Эти загадочные животные

Дверца еще несколько раз хлопнула, и нас) учила тишина. "Ну слава богу!" - откомментировала Лика. В последний раз раздалось хлопанье дверцы, потом возня, стук нашей двери и скрип раскладушки В комнате полная темнота и только светлые от

снега клетки зарешеченного окна Грохот упавшего на пол в соседней комнате лома заставил нас подскочить. Лика начала подниматься. "Не ходи, я проверю сама, мне ближе". Я сбросила одеяло и села

На фоне темной двери примерно в метре от пола ярко светились зеленые глаза. Первая мысль: "Волк!" - заставила меня ухнуть по-совиному и вжаться спиной в стену. Лика тоже села, и я почувствовала, как ее рука вцепилась в мою. Другой она трясла за плечо своего мужа.

"Что? Кто?!" В полусне он ничего не соображал. "Посмотри на дверь и буди Сашку!" - услышала я шепот. "Что это?" Лешка окончательно проснулся. Увидев глаза, пытался разбудить Сашу, но тот, лежа лицом к стене, громко и раздраженно, не просыпаясь, потребовал, чтобы от него отстали. Будить его настойчивее было просто опасно: он мог рявкнуть что-то в ответ, вскочить и тем самым спровоцировать зверя на прыжок. Мы сидели как зачарованные, без движения, и смотрели на зеленые огоньки глаз у дверей, которые тоже смотрели на нас, время от времени хлопая веками. Привыкнув к темноте, мы постепенно стали различать очертания головы зверя. Они были весьма странными. Нечто похожее на две трапеции, меньшая из которых стояла на основании большей, а глаза светились на самом верху этой странной формы, чем-то напоминающей очертания человеческого тела - тела карлика! Когда мы это поняли, нам стало почему-то легче. "Я больше не могу!.." - сказал Леша и решился на подвиг. Чтобы зажечь свет, надо было совершить головокружительный трюк: пролезть по русской печи под потолком - выключатель был рядом с дверью, - и дотянуться до него, не наткнувшись на "карлика", можно было только с печи. И Алексей это сделал. Комната осветилась - никого не было. Более того, лверь была закрыта на крюк, лом запирал вторую Дверь (но мы ведь слышали, как он упал!), третья

дверь, разумеется, тоже была закрыта. И простите ia не слишком приличную подробность, следов ночной вылазки моего мужа ни в "холодильнике", ни во всем доме не было

Мы разбудили его. Он отоспался и чувствовал себя прекрасно. - Ты помнишь, что делал ночью? Он помнил. "Это анекдот, - весело начал рассказывать он. - Оставили меня без очков, и я поь ночи туалет искал. Нашел наконец дверь, вхо^у, руками стену ощупываю - холодная, как из металла! - прошел так по кругу - по размерам вроде гуалет, снова к двери вышел. Думаю, туалет с предбанником! Снова зашел Так раза два Потом понял, что в кладовку или шкаф попал Если бы меня после этого до туалета не проводили, так бы и помер...

- Кто? Кто проводил? - заорали мы хором. Вадим задумался. Чувствовалось, что этим допросом он не задавался - не до того было.

Он так и не смог вспомнить, кто же был его спасителем в эту ночь. Помнил, что кто-то взял его за руку, сказал: "Пойдем покажу". Помнил, что выходил на улицу и что был в деревянном домике деревенского туалета

Но мы-то знали, что никто из нас не был с ним!.. А от крыльца точно по указанному маршруту и обратно шли следы - отпечатки ног мужчины и кошачьих лап, чуть припорошенные утренней поземкой

Мы живем в одном доме в Москве с Hain.i\i ломовым уже 13 лет. У него вполне человеческое имя - Тихон Вадимович. И, несмотря на ю что спасала его я, кормлю и балую тоже я, папа Вадим - главное существо в этом мире, которому он призван служить. Видимо, выбор свой он сделал еще в ту зимнюю ночь...

Записано со слов Верещагиной Е., г. Москва

Оживш-й миф

В начале 80-х годов в Москве, да и во всей стране, огромной популярностью пользовались КСП (клубы самодеятельной песни). Мы уходили на слеты в леса подальше от всевидящих "наставников молодежи". Наши встречи были отмечены высокой моралью и возвышенными мыслями. С тех пор в КСП многое изменилось, но "старые каэспэшники" помнят еще те светлые и романтические годы.

На одном из слетов, который проводился в районе станции Конаково Октябрьской железной дороги, наша группа по жеребьевке осуществляла "обеспечение слета": подготовку места, строительство сцены, а главное - охрану леса. В понятие "охраны" входили планировка расположения групп, их костров и, разумеется, ответственность за то, чтобы лес после нас не был усеян мусором, как после тривиальных пикничков. С этим у нас было строго.

Пролетели два дня слета. Бесконечной вереницей потянулись уходящие с него люди с рюкзаками. Наша дежурная группа осталась выполнить свой долг - еще раз (на всякий случай) залить костровища, засыпать заранее заготовленные мусорные ямы, избавить лес от полиэтиленовых кульков, а их содержимым распорядиться в соответствии с правилами: остатки хлеба наколоть на ветки деревьев, соль высыпать на пеньки, крупу рассыпать под деревь* ями...