Ни воины духа, ни воины плоти на это не способны. Ни Цезарь, ни Македонский, ни Наполеон, ни Гитлер не способны были создать новой иерархии. А всё потому, что они шли от позиции силы, возвеличивания собственной эгоистичной идеи, наполнением которой должны были стать покорённые народы. Но ни они, ни народы не осознавали необходимости в создании такой иерархии.
Видимость того, что сильные люди, аристократы, воины духа двигали историю и что-то создавали – это всего лишь видимость. С позиции силы они лишь скрещивали мечи со своими оппонентами, уничтожая других воинов, женщин, стариков и детей. Движимые страстями фанатичной веры в своё происхождение они бы не то, что не создали, они могли бы уничтожить этот мир, не встречая на своём пути людей совсем другого мышления, которые разбавляют их кровь и опускают градус накала до средней линии. Вспомните Рисунок 4 из главы 10. Пока Р и Р звенят мечами люди со складом ума В и В строят мир. Именно они и есть свободные люди, поскольку созидают мир, и, следовательно – новую иерархию. Последний такой мир носил название Потсдамского.
А как же Революция? – спросите вы, – Она ведь тоже заставляет людей скрещивать мечи, и мало напоминает разговор двух В? Да, действительно. Но Революция – это не разговор двух равнозначных переговорщиков. Однозначно здесь скрещивание мечей происходит между прошлым и будущим. Прошлое никак не хочет отпустить свою власть, оно УЖЕ мертво, но держит мёртвой хваткой саму жизнь, которая рвётся из его объятий. Возможен ли договор? К сожалению. Умирающему прошлому невозможно видеть будущего. Невозможно его увидеть и настоящему, никому не дано видеть сущность будущей иерархии. Революция в определённых известных ситуациях неизбежна. А вот каким достаточно «Взрослым» может быть решение о переходе власти и смене системы зависит от этики власти.
Свобода «Взрослых» исходит из осознания необходимости мира. Эти люди знают, как сожительствовать с другими народами, как настроить на миролюбие свой народ.
А вот фанатики, выскочки, подвигающие на войну за любую святую веру против таких же людей – рабы собственных страстей и иллюзий служения некоему «высшему добру». Они даже не понимают, что такое же «высшее добро» может быть и у других.
Вот и выходит, что мир и новую иерархию делают посредственности, маленькие люди похожие на Хоббитов из известной саги. Вторые министры, как я их назвал. Они разруливали войны и конфликты, забинтовывали раны, переплавляли мечи на рала. В мировом историческом аспекте конфликтологическая схема имела бы субъекты: Р – Ратоборцы, В – Вторые министры, Д – Дракон, который должен быть уничтожен.
Риторика и символика любой империи агрессивна и воинственна: чудовища, мутанты, львы, копьеносцы, разящие драконов – всё методы возвеличивания победоносности Я Империи. В такой стране очень сложно отыскать Вторых министров. Зато Ратоборцев – сколько угодно. Пример – агрессивные США и НАТО. И если вы начнёте говорить с вооружённым головорезом о мире, он вас просто засмеёт. Возвеличивание собственного Я, Империи, ставка внутри страны на Ратоборцев даже под самыми благими намерениями – это тупик для человеческой цивилизации.
Любая империя, порабощая другой народ должна подвергнуть его своей идейной цементации. Но происходит это насильно, поэтому в том народе не возникает осознанной необходимости подчиниться цементации. Ратоборцы начинают болеть, Вторые министры начинают формировать «Бессмертные полки». Так происходит с не до конца побеждённым народом. Побеждённый полностью народ принимает позу убитого дракона и собственными руками убивает своих ратоборцев. Так было в Сербии, в Румынии, в Ливии.
Цементируясь волей чуждой Империи ни побеждённый народ, ни победители не могут создать Новой иерархии – будь то добровольный Союз, конфедерация и т. д. Всё будет иметь внутреннее напряжение и тягу к развалу лишь только ослабнет давящее копьё.
Но миролюбцам – Вторым министрам и здесь нету места – мир вокруг завязан на разрушающую агрессию. Вот тогда и говорят дельные мыслители: мир нуждается в миротворцах, учителях, врачах, альтруистах, а не в дельцах и хапугах. А почему? Да потому, что именно они способны вывести стрелки конфликта в горизонтальное положение и создать новую иерархию и свободу. Таким образом, свобода – это способность низшей иерархии к созданию высшей.
Свобода может быть разрушена как неосознанной внутренней цементацией, так и внешним разрушителем, когда в общество вводятся парализующие способность субстанции. И тогда она снова разлетается на части предыдущих иерархий (15 бывших Республик СССР), а в поисках старой свободы они могут принимать карикатурные черты прежней иерархии. Но карикатура – это уже реликт неспособный сцементировать общество.