За фасадом империи. Краткий курс отечественной мифологии

Вы будете смеяться, но миф. Вернее, миф лишь отчасти. Петр действительно решил завести тут столицу с таким названием. И действительно «В гранит оделася Нева; мосты повисли над водами; темно-зелеными садами ее покрылись острова, и перед младшею столицей померкла старая Москва…» Но дело в том, что безлюдье на месте будущего Питера — миф. На месте Санкт-Петербурга в то время уже был город.

Легенда о том, будто Петербург был выстроен на пустынных брегах, не соответствует действительности. Местность, напротив, было довольно заселенной. Более того, тут жило великое множество русских, которым оккупация Москвой прибалтийских берегов совершенно не понравилась, и они даже эмигрировали в Швецию, не дожидаясь прихода царя-освободителя. Видимо, догадывались, какого рода свободу может принести Москва. Тем не менее, здесь стояли многочисленные села и немалый по тем временам город Ниеншанц с многотысячным населением, лесоперерабатывающими заводами, домами и храмами, рынками и площадями, а также с оборонительной крепостью.

Ниеншанц располагался при впадении Охты в Неву, то есть на месте современного города, который разросся и поглотил бывшую шведскую крепость. Петр же начал возведение северной столицы рядышком, в нескольких километрах от Ниеншанца, причем в чертовски неудачном месте. Поскольку свои начинания Петр I выдумывал из головы и начинал без всякой предварительной проработки, отчего практически все они закончились крахом, то и здесь он поступил как обычно: ткнул пальцем в устье Невы, и началось тяжелейшее строительство. А предварительные исследования провести не помешало бы. Ведь городок Ниеншанц люди построили именно там, где они его построили, не зря. Дело в том, что левый берег Охты — самое близкое к морю место, которое не затопляется во время наводнений, когда западный ветер гонит нагонную волну с моря в устье Невы. И Ниеншанц не затапливало даже во времена самых больших наводнений, которые случаются здесь раз в сто лет.

Петру это в голову не пришло. И он в самом буквальном смысле сел со своей новой столицей в лужу — в лужу перманентных наводнений. И обеспечил своей дурацкой ошибкой себе и жителям города проблемы аж на триста лет вперед. Все цари, а потом и советская власть всю жизнь мучились с этими наводнениями, заливавшими город с завидной периодичностью. И лишь в конце XX века грубая градостроительная ошибка была исправлена — для защиты города от нагонной волны пришлось построить дамбу.

Похожая история произошла у Петра и с русским флотом. Есть легенда, что Петр I создал российский флот. В городе Москве стоит даже гигантский памятник работы Зураба Церетели, на котором царь Петр крутит штурвал. Официально монумент, правда, не считается памятником царю. Его формальное название «В ознаменование 300-летия российского флота». А Петр там красуется только потому, что он считается основателем отечественного военного флота. Что неправда. Причем по нескольким причинам сразу.

Флот в нашей стране был и до Петра. Я не имею в виду флот рыбацкий и грузовой — и так ясно, что он был, и к тому же весьма развитый. Я говорю о флоте исключительно военном. Правда, поскольку выходов к морям у нас тогда было не так уж много, весь военный флот был преимущественно речным и озерным. Во время войны 1658 года против шведов, например, успешно применялись речные корабли на Западной Двине. Благодаря этому к концу XVII века русскими уже был накоплен немалый опыт взаимодействия речных флотилий и сухопутных войск.

В 1667 году на Оке решили строить флотилию боевых кораблей для защиты торговых путей на Волге и Каспии от разбойников. Каспий, конечно, формально является озером. Но его не зря именуют морем. По размерам — настоящее море! И потому флот, который должен был действовать на Каспии, вполне можно считать морским. Первый русский морской — по всем статьям — корабль был построен именно тогда. Он назывался «Орел» и нес на борту 26 пушек. Можно ли строительство первого военного корабля считать точкой отсчета или днем рождения русского военного флота? Или один корабль еще не флот?

Но русские воевали на кораблях и до XVII века! Еще в XVI веке казаки вели успешные боевые действия с турками и крымскими татарами на парусно-гребных кораблях; казачьи флотилии насчитывали до сотни судов, каждое из которых несло до 80 бойцов. Сотня судов во флотилии — это уже флот? Или еще не флот, поскольку к нему не приложил руку Петр I?