За фасадом строительства советского ВМФ

2. При развитии Военно-Морских Сил стремиться к сочетанию надводного и подводного флотов, береговой и минно-позиционной обороны и морской авиации, отвечающему характеру ведения боевых операций на наших морских театрах в обстановке вероятной войны.

3. Учитывая роль морских операций на Балтийском и Черноморском театрах в общем ходе будущей войны, считать основными задачами Военно-Морских Сил РККА: а) содействие операциям сухопутной армии в прибрежных районах; б) оборону берегов в условиях совместного разрешения этой задачи средствами морских сил и сухопутной армии; в) действия на морских коммуникациях противника; г) выполнение особых морских операций.

Успешное выполнение вышеуказанного Военно-Морскими Силами возлагает на флот, береговую оборону и морскую авиацию следующие задачи: а) на флот: 1) содействие сухопутным операциям при выполнении поставленных задач; 2) непосредственную огневую поддержку прибрежных укреплений: 3) ведение активной обороны на море путём операций малой войны: б) на береговую оборону: оборону пунктов, имеющих важное стратегическое значение (баз флота, политических и экономических центров); в) на морскую авиацию: обеспечение Военно-Морских Сил в их операциях, действия против флотов, а также против военно-морских и воздушных сил и баз противника...»

⁵¹

.

Как раз из таких концептуальных положений и исходил чуть ранее штаб Красной Армии, скорректировав проект «Программы строительства Морских Сил РККА на 1926—1932 гг.» и не учтя в полной мере предложения штаба РККФ. Именно тогда с рассмотрением данной Программы Реввоенсоветом СССР, Особой правительственной комиссией и утверждением её постановлением СТО СССР от 26 ноября 1926 г.⁵²

, была проявлена недальновидность в военно-морской политике, которая сказывается и в наши дни. Потому как, если бы получили поддержку и были реально воплощены в жизнь предложения Управления ВМС РККА, возглавляемого В.И. Зофом, то к началу 1930-х гг. в составе Военно-Морского Флота могли бы появиться авианосец на 50 самолётов с дальностью плавания 3000 миль (переоборудованный из линейного крейсера «Измаил»), крупные надводные минные заградители (на 600 мин каждый), подводные крейсера с дальностью плавания до 10 000 миль. Флот мог бы получить 12 новых эсминцев, 4 монитора, 23 тральщика, 27 подводных лодок (из них 6 крейсерских для Севера), 4 подводных минных заградителя, 60 торпедных, 36 сторожевых и 6 бронекатеров. Кроме того, проектом предусматривались восстановление и модернизация кораблей Бизертской эскадры: линкор, 6 эсминцев и 4 подводные лодки (корабли ЧФ, угнанные врангелевцами в Тунис при бегстве из Крыма). С учётом вывода из боевого состава устаревших кораблей это позволило бы уже тогда иметь в составе флота 4 линкора, 4 крейсера, авианосец, 26 эсминцев, 4 монитора, 12 канонерских лодок, 2 минных заградителя, 40 подводных лодок, 60 торпедных, 36 сторожевых и 13 бронекатеров. Вместо же них по Программе 1926—1932 гг. флот лишь смог получить 66 новых и 7 отремонтированных и модернизированных боевых корабля⁵³.

И здесь нельзя не остановиться подробнее на проблеме создания и строительства в СССР первых авианосцев. Как ни странно, но этот вопрос поднимался неоднократно. Так, сразу после Февральской революции 1917г. первые авиатранспорты переименовали (балтийскую «Орлицу» — в «Совет», черноморские — «Император Александр I» — в «Республиканец», «Император Николай I» — в «Авиатор»), но применения им не нашлось (первый — передали в «Главод», а последние — затопили).

Затем рассматривалось предложение переоборудовать в авиатранспорт пострадавший от пожара линейный корабль «Полтава» (с 07.01.1926 г. — «Фрунзе»), но и оно не нашло поддержку⁵⁴.