За фасадом строительства советского ВМФ

С помощью побеждённых немцев, ограниченных унизительным для них Версальским договором от 28.06.1919 г., по которому они не имели права формировать армию на основе всеобщей воинской повинности, иметь военно-морские силы и авиацию, производить броневики и танки, химическое оружие и т.д., Советский Союз намеревался преодолеть свои экономические трудности в деле укрепления своих Вооружённых Сил и оборонной промышленности. В свою очередь, Германия же стремилась возродить запрещённое ей и в то же время «приобрести ещё большее влияние на русскую армию, воздухофлот и флот»⁵⁹

.

И это сотрудничество с Германией особо получило своё развитие в период с 1920 г. по 1933 г., одним из важных направлений которого являлись связи в военно-морской области.

Важно отметить, что Германия была выбрана Советским Союзом в качестве партнёра не случайно. Во-первых, учитывались давние военно-технические связи с этой страной, корни которых уходили в середину XIX века. А во-вторых, Германия оказалась первым крупным западным государством, признавшим де-юре молодую Советскую Россию.

Первоначально дипломатические отношения между странами были установлены с подписанием Брест-Литовского договора⁶⁰ 3 марта 1918 г. А советско-германские торгово-экономические отношения начались 6 мая 1921 г., но официального признания их ещё не было.

В январе 1922 г. на совещании Верховного Совета Антанты в Канне по инициативе Великобритании было принято решение о созыве представительной конференции с целью изыскания мер «к экономическому восстановлению Центральной и Восточной Европы после Первой! мировой войны». Она прошла с 10 апреля по 19 мая 1922 г. в Генуе (Италия). На ней присутствовали делегации 29 независимых государств, включая РСФСР, а также пяти британских доминионов. Главным вопросом конференции было намерение ведущих капиталистических стран установить желательные для них отношения с новым Советским государством. В качестве обязательного условия от его делегации требовалось признать долги царского и Временного правительств, в том числе за военные поставки, принять на себя ответственность за все убытки от действий как советского, так и предшествующих ему правительств или местных властей, а также вернуть иностранным владельцам все национализированные предприятия. С учётом повышенной процентной ставки по невыплаченным кредитам до 6,5 % долг российских внешних займов к этому времени определялся в 18,5 млрд золотых рублей, что составляло 5,5 годовых бюджетов Республики, на что российская делегация согласиться не могла

⁶¹.

На конференции РСФСР и Германия до некоторой степени противостояли другим её участникам, что порождало у обеих стран общие интересы. Их сближение в этот период носило закономерный характер и было обусловлено рядом объективных причин. Оба государства находились в сходном внешне- и внутриполитическом положении. Они были признаны побеждёнными в мировой войне и в силу этого оказались в международной изоляции. Дипломатический вакуум дополнялся торгово-экономической блокадой со стороны западных держав, которые таким образом пытались подчинить своему контролю и влиянию политическую и хозяйственную жизнь и России, и Германии. В сложившихся условиях советское и немецкое правительства интенсивно искали пути выхода из международной изоляции и восстановления экономического потенциала.

Дипломатические и хозяйственные проблемы России и Германии дополнялись, с одной стороны, сохранявшейся для них угрозой иностранного военного вторжения, а с другой — необходимостью массовой демобилизации вооружённых сил и их радикальной реорганизации. И это толкало правительства двух стран к восстановлению утерянных военно-технических контактов. По некоторым сведениям, они были установлены уже в марте 1920 г.

Вышеуказанный комплекс проблем предстояло решить в сжатые сроки. Но сделать это самостоятельно, без помощи извне, было не под силу ни России, ни Германии. Каждая нуждалась в партнёре, готовом оказать действенную помощь в областях, требовавших ускоренного развития. Предлагавшееся содействие западных держав было неприемлемо из-за выдвигавшихся ими обязательных условий.

Кроме того, целесообразность совместных российско-германских действий подкреплялась и конструктивным опытом предшествовавшего экономического и военно-технического сотрудничества, взаимодополняющим характером кооперации.

В нашей стране идею российско-германского союза поддерживали многие руководители: В.И. Ленин, Л.Д. Троцкий, Г.В. Чичерин, Л.Б. Красин, М.В. Фрунзе и др. Во многом это определялось тайными связями большевиков с Германией и получением от неё денег на проведение Октябрьской революции в 1917 г.⁶²