За горизонтом заветной мечты. Сборник рассказов

Отказать любимому не было ни сил, ни желания. Сколько можно рассуждать на темы морали, если жизнь не желает считаться с такими категориями человеческих отношений?

Константин Игоревич тепло отзывался о жене, только отмечал, что она курица и наседка, что совсем не понимает его стремлений и целей, возвышенных, грандиозных.

– Ей бы нужен кто-то проще, кому нет дела до совершенства и гармонии, но перст судьбы распорядился так, а не иначе. Приходится мириться, выравнивать потенциалы.

Понятно, что Вере было не очень приятно слышать, как любимый обсуждает жену, пусть даже доставляющую неприятности и хлопоты, но стремление быть желанной и нужной гасило этот незначительный дискомфорт.

Зато как он описывал отношения с сыновьями. Любил отпрысков до потери пульса.

Мужчина водил Веру на выставки, в театры. У него оказалось масса знакомых в сфере искусств, начиная от художников и скульпторов, заканчивая солистами в церковном хоре.

Женщина пребывала в эйфории. Она отдавалась ему в часы досуга самозабвенно, с радостью. Ей доставляло наслаждение практически всё, что тот Костя говорил и делал.

К сожалению, он слишком часто и подолгу был занят.

Вера увлеклась не на шутку.

Теперь она повзрослела, многое видела и слышала, умела сопоставлять, анализировать, даже уступать.

Люди встречаются, женятся, разбегаются. Каждый имеет право на ошибку. Почему же она должна отказывать Константину Игоревичу в такой малости, как отсутствие верности нелюбимой жене?

В конце концов, он просто живой человек, который не может не ошибаться.

Вместе они проводили массу времени. Костя дарил подарки, всё чаще оставался ночевать. Любовник он был отменный.

Вера радовалась, хотя чувство вины, неполноценности отношений подступало довольно часто.

Их судьба была решена не ими, женой Константина Игоревича, которая сначала терпела и плакала, потом не сумела сдержаться – с позором выставила неверного мужа за дверь.

Верочка была на седьмом небе от счастья: наконец-то исполнилась мечта всей жизни.

Она и он, любимый мужчина, что может быть прекраснее?

Женщина порхала в попытке угодить Косте как бабочка над цветком. Спрятать счастье было невозможно.

Месяц или около того любовники не вылезали из постели. Цветы устилали пол возле кровати, фантики от конфет и бутылки от марочных вин валялись повсюду.

Немного погодя начали поступать претензии. Сначала робкие, одиночные, немного позднее массированные, практически очередями.

Вера, оказывается, не так прибирается, небрежно стирает, абсолютно не умеет готовить, гладить.

– Это что, суп? Да его даже свиньи жрать не будут. А рубашки, они же серые. Я с солидными людьми встречаюсь, они думают, что я сам стираю. И вообще, какого чёрта ты не можешь запомнить, где что лежит? Ещё раз найду свои вещи не на том месте…

– Костя, я стараюсь. Ты же знаешь, я занята не меньше тебя. У меня сорок человек подчинённых и серьёзные обязанности. Я ни разу ни от кого не слышала, что мои платья несвежие, а сама я выгляжу неопрятной.

– Не смей со мной спорить. Мариночка успевала делать всё.

Константин Игоревич всё чаще раздражался по поводу некачественно выглаженных и недостаточно белых рубашек, от белизны и свежести которых зависит его карьера и заработок.

Его бесило всё. Вера пыталась угодить, из этого ничего не выходило.

Её  всегда устраивал творческий беспорядок. Если вещи были разложены по полочкам, она путалась, ничего не могла отыскать, что нарушало гармонию, выводило из себя.

Вера всё чаще плакала, иногда прикладывалась к спиртному, иначе восстановить равновесие не получалось.

Усилия по поддержанию порядка лишили главного в жизни: времени на чтение книг, посещение выставок и театра не оставалось. Редкие встречи с новым мужем в постели перестали приносить радость.

Константин Игоревич банально, без вдохновения, выполнял супружеские обязанности и сразу засыпал.

Вечерами им не о чем стало разговаривать.

Вера всё чаще вспоминала, как они познакомились, как он был заботлив и ласков, сколько было тем для разговоров.

Константин Игоревич стал груб, раздражался по любому поводу. На его тумбочке появилась фотография близнецов с мамой.

Не так давно он называл эту женщину курицей и наседкой, не хотел ничего о ней слышать. Теперь, когда диалог выливался в скандал, Константин Игоревич всё чаще приводил в пример чуткость, хозяйственность и выдающиеся способности бывшей жены.

Вера сидела на заиндевелой скамейке, не в силах сдвинуться с места, хотя чувствовала, что ещё немного и заболеет.

Какая разница, сможет она выйти завтра на работу или нет, если жизнь и на этот раз оказалась миражом? Всё рухнуло. Она так и не сумела создать семью.

Женщина тянула с возвращением домой, хотя окончательное решение вызрело, альтернативы ему не было.

Необходимо немедленно расстаться. Нельзя устраивать счастье за счёт несчастья чьей-то жены, матери, бог знает кого, но не своего.

Единственно, чего Вера не могла однозначно решить, нужно ли и на этот раз уезжать из этого города, есть ли для неё место на этой неласковой для неё земле?