За горизонтом заветной мечты. Сборник рассказов

Влюбляться на работе было немыслимо, хотя был один интересный мужчина. С чудинкой, но он иногда так на неё смотрел, что по телу россыпью начинали бегать мурашки.

Этот взгляд не был похотливым, скорее заинтересованным, но пробирал до самых печёнок, да так, что у неё, взрослой женщины, начинали пылать щёки и намокали трусики.

Павел Антонович, программист, был на несколько лет моложе Марины. Чрезвычайно мозговитый товарищ. От любых компьютерных проблем избавлял моментально, с шуточками и прибаутками, но женщин сторонился, даже опасался.

Он был безнадёжно холост, ни в каких общих мероприятиях не участвовал: работал и работал. На его уме и сообразительности, собственно, весь НИИ и держался.

Этим безбожно пользовались.

Павлу можно было поставить задачу, как бы невзначай, мимоходом, но так, чтобы она заинтересовала его, и можно было не волноваться. То, что не успевал сделать в институте, доделывал дома.

Выглядел он, конечно, не очень презентабельно, как и большинство неприкаянных холостяков, прячущихся от отношений в застенках увлечений, заменяющих им жизнь: худой, небритый, в не очень свежей одежде.

Эти недостатки фатальными Марина не считала, опираясь на глубинную интуицию, которая никаких негативных знаков не посылала.

Свой интерес женщина тщательно скрывала, как ей казалось, просто старалась чаще обнаружить проблемы в компьютере, тормозила их исправление, чаще и чаще бросала мимолётные, но крайне заинтересованные взгляды.

И натыкалась на встречные.

– Ты чего, подруга, – сказала ей как-то заместительница, – никак влюбилась? Он же того, ку-ку. Хочешь, я тебе такого жеребца подгоню, пальчики оближешь.

– Не хочу, Инна Сергеевна, не хочу облизывать то, что уже тысячу раз до меня облизали. Как ты определила, что с ним что-то не так?

– Ну, разве это мужик? Ни баб, ни интересов. Или маменькин сыночек, или того хуже, импотент. И денег у него никогда нет. Зачем тебе такая кила?

– Зачем и почему, я не размышляла. Собственно, нет мне до него дела. Никто мне не нужен, Инна Сергеевна, тем паче жеребцы и самцы кролика.

– Как знаешь. А то у меня освободился. Жгучий брюнет, знатный любовник. Со средствами. Правда, слегка женат.

– Спасибо! Я одна привыкла.

Легкомысленные связи Марине ник чему.

Благотворительностью она не занимается, гуманитарную помощь голодающим сексуальным гигантам не оказывает. Ей бы проще, чтобы надёжно и без драматических последствий. Пусть без любви, но предельно честно.

Марина много раз приходила к мысли, что от хорошего человека не прочь родить, исключительно для себя, без обязательств с его стороны. Но должна быть уверена в безупречной репутации потенциального папочки, безупречном его здоровье, взаимопонимании, наконец.

И ещё одно: отношения не должны быть достоянием общественности. Пусть интимная связь останется интригой, тайной.

Когда люди шепчутся, не имея достоверной информации, любые поползновения можно отбить при помощи стервозного, уничтожающего взгляда.

Случай познакомиться с Павлом Антоновичем ближе представился вскоре. Сломался домашний компьютер, а без него, как без рук.

Марина теперь боялась одиночества. Чтобы заполнить пустоту, всё свободное время курсировала по интернету.

Мысль, использовать подобный повод для разговора, пришёл уже после просьбы о помощи.

К приходу Павла Антоновича она испекла шарлотку, сделала мясо по-русски с белыми сушёными грибами в керамических горшочках, купила красное сухое вино, коньяк и водку, на выбор. На всякий случай.

Марина волновалась так, что всё валилось из рук. Несколько раз чуть не дала задний ход, даже попрятала приготовленные с таким усердием блюда.

Вопрос решился сам собой. Звонок в дверь раздался раньше оговоренного времени. Изменить ход событий стало невозможно.

Павел Антонович был, как никогда прежде, серьёзен, но допустил вольность – протянул хозяйке букетик из трёх разного цвета хризантем.

В комнату мастер проследовал прямо в ботинках, бросив по ходу движения куртку и шапку на пол.

– Ну-с, Марина Викторовна, показывайте капризное железо, приступим к реанимации.

– Можно полюбопытствовать, по какому поводу цветы?

– Гм, кх-кх, не мог же я прийти в гости к обворожительной женщине совсем без подарка. Извините мою дерзость. Больше подобное не повторится.

– Павел Антонович, эпитет, которым меня пришпилили, это серьёзно?

– Вполне. Очарован, околдован. Дальше как в песне. Пациент где?

– Я вполне здорова, чего и вам желаю.

– Ремонтировать будем? Не хотел вас обидеть. Вы мне действительно нравитесь.

– Тогда оставляйте чемоданчик и мойте руки. Компьютер подождёт. У меня к вам деловое предложение.

– Я же ничего такого не имел в виду.

– Имели, Павел Антонович, имели. И не спорьте со мной. Ванная в коридоре налево. Ваше полотенце в полосочку.

– Моё?

– Не придирайтесь к словам… и не путайте. Думаете, мне просто, вот так, запросто?

Павел пришёл в кухню, где был накрыт по-настоящему праздничный стол, чувствуя себя явно не в своей тарелке, даже было подумал уйти от греха подальше, но любопытство оказалось сильнее страха.

– Наливайте. Что будем пить: вино, Коньяк, водку?

– А компьютер…