За границами снов

– Это вы мне такой вопрос задаете? Вчера вы осаждали моих друзей, выпрашивая мой телефон, сегодня доводили мою секретаршу, пытаясь дозвониться, а теперь спрашиваете – есть ли у меня к вам какое то дело? Да, безусловно, есть. Сказать вам, что вы…вы наглый хам. На большее у меня не хватает воспитания.

– Простите, так это я вам звонил?

– Нет, английской королеве!!!

Утро следующего дня я провела в магазине – покупала новый карнавальный костюм.

А потом отвезла два чехла обратно в ателье у Красных Ворот.

Александра удивленно посмотрела на меня и спросила, что случилось. После моего рассказа она долго смеялась. Я хохотала вместе с ней. Ну а что мне еще оставалось?

Корпоративный карнавал прошел почти незамеченным – те же лица, только в масках. Разговоры только о работе и новых контрактах. Как будто не банкет, а итоговое годовое совещание.

Первое, что я увидела на своем рабочем столе двенадцатого января, был контракт с самым противным клиентом компании. С утроенным бюджетом и запиской от генерального с пожеланиями хорошего года.

А вечером у подъезда я увидела знакомый профиль, окруженный сигаретным дымом.

– Вы позволите мне попросить прощения. Если честно, я не знаю, что за затмение со мной приключилось. Новогоднюю ночь я провел, ломая голову над тем, как загладить свою вину. У меня еще есть хоть один шанс на вашу снисходительность?

Делая погромче какую-то милую балладу с гитарными переливами и допивая очередной кир-рояль, я подумала – а не заехать ли к Александре за новым костюмом. Потому что даже на мой скептицизм нашлась управа. Вон она – размешивает очередной коктейль. А предновогодняя суматоха, она на всех действует. Даже на свойства волшебных костюмов. Нет, не так, КОСТЮМОВ.

Сказка про сбежавшую собаку

Часть 1

На стене в комнате висит картина. То бишь не так, – в каждой новой съемной мною квартире она висит обязательно. Много лет назад… очень много лет назад мы купили ее у художника на набережной возле ЦДХ. Петр Ужасный еще не пугал окрестности своим грозным видом, и мы любили гулять там, когда погода была хорошая. По выходным набережная превращалась в «лавочку на асфальте». Особым талантом большинство продавцов не обладало, и выставка продающихся картин напоминала скорее магазин обоев. Но иногда попадались очень милые вещицы. Плачущий и брошенный под дождем пес был как раз тем редким исключением. Серая масса дождя в неброской бордовой раме. А в центре – тоже серый, мокрый и абсолютно несчастный далматинец. Кто-то из знакомых на очередной юношеской попойке назвал ее «несчастьем в кубе», так жалок был кем-то брошенный и, наверное, когда-то любимый и домашний питомец. Художник просил за нее астрономическую для нас по тем временам сумму. Но собака все-таки была куплена и поселилась на стене в квартире, которая тогда была моим пристанищем. Просвирин переулок сменила улица Амундсена, кажется. А потом… Митинская улица, Ленинский проспект… сколько их было – адресов. И… на стене в комнате висела картина. Всегда.

Новый день, новая неделя, новый месяц. Вот новый год не скажу – он начинается не обыденно и не с работы. А так – просто осень. Просто новый день. Голова неподъемная, и это не от вчерашней радости. Погода и возраст. Листья еще не опали. Дожди уже начались. Парк стал любимым – желто-красным. Настроение – депресивно-истеричным. Состояние – чихательно-температурное. Несколько лет назад к обычной работе в обычной редакции среднестатистического журнала я добавила нетипичное и нелогичное для меня преподавание в одном из свежеоткрытых коммерческих вузов. Журналистику точной наукой я не считала. О призвании и таланте мои студенты просто не слышали. Они и слов-то таких не знали. Поэтому преподавала я легко, – осознавая, что в приличное издание с таким дипломом не возьмут, а человек с нормально работающей головой в этот институт не пойдет, я освобождала свою совесть от ночных мучений. Коллеги посмеивались, я отмахивалась, а энная сумма в год позволяла добавить к отпуску столько приятных и теплых дней! Я плохо переношу холод и тем более дождь. Еще хуже – мороз и снег. Если честно, изнуряющая жара Азии или Африки мне тоже не по душе. Много лет назад я облюбовала милейшую виллу на Корфу и при каждом удобном случае просто сбегала туда от московского ненастья. Хозяйка дома, признав во мне родную душу, просто забронировала пару комнат «навсегда» именно для меня. В любое время голубое небо, белоснежный песок пляжа и ажурная кипельность простыней были готовы к моему набегу. Мой персональный, с трудом отвоеванный и оплаченный райский садик. Так вот, сегодня утром я поняла, что пора бежать. Через пару дней температура опуститься до критической отметки минус семь и тогда я слягу. По расписанию. С первой за эту осень простудой. Значит, пора – в самолет и с вечера четверга до утра вторника меня нет. Главное – договориться с редактором.

– А кто сделает…

– Уже… вчера… у вас на столе…