За гранью соблазна

Но Пандора хорошо знала себя. Она знала, какие сильные чувства могла испытывать. И как быстро эти чувства могут привести к беде такую девушку, как она. Она была слишком мягкой для такого человека, как он, слишком доверчивой. И если проявит хоть немного нежности, она не сможет не надеяться на большее.

Но она и заслуживала большего. Может быть, когда‑нибудь это с ней случится. Хотя она не питала надежд, что это произойдет с Ксандером. Но одна ночь с ним будет ее подарком себе. Одна ночь, когда позволит себе принять неправильное решение, будет эгоистичной, она возьмет то, чего ей так хочется, а с последствиями разберется потом. Одна ночь… прежде чем вернется здравый смысл, и она вспомнит все причины, по которым эта идея была ужасной.

Пандора облизнула губы, и его глаза проследили за этим движением. Ей нравилось, как он смотрит на нее, словно замечает каждое малейшее изменение в ее настроении. И что бы он ни увидел в ней сейчас, это явно произвело на него впечатление.

Взяв ее за руку, Ксандер повел ее в спальню. Подведя к огромной кровати, он подхватил ее на руки и уложил на мягкие шелковые простыни. А потом навис над ней.

Но когда он нежно провел пальцем по ее щеке, она застыла, стараясь увернуться от неприятного прикосновения.

Ксандер замер, и сердце Пандоры растаяло при виде его явного замешательства. Он смотрел на нее с немым вопросом, но как она могла сказать ему, не выглядя при этом извращенкой, что ей приятны более жесткие ласки? Она покачала головой, твердо намереваясь ничего ему не говорить и стараясь сосредоточиться на восхитительных ощущениях, которые дарили ей его губы, приближавшиеся к сверхчувствительной коже вокруг ее сосков. Но она забыла, что ее целует не какой‑то мужчина, а Ксандер.

Он коснулся ее подбородка, снова слишком нежно, но в его голосе прозвучала сталь, от которой она покрылась мурашками.

— Если я делаю что‑то неприятное тебе, просто скажи.

Пандора резко выдохнула, услышав этот приказ. Потому что это было приказом.

— Я предпочитаю более жесткие ласки, — призналась она.

— Вот так? — спросил Ксандер и сжал в ладони ее грудь.

В ответ она лишь застонала, и его улыбка была полна мужского самодовольства.

— Я перфекционист, — пробормотал он. — Я выясню, что ты любишь в постели, Пандора. И буду повторять это снова и снова, пока ты не перестанешь думать, а будешь только чувствовать.

— Мне нравится прикосновение твоей руки, — прошептала она.

Она сама была шокирована тем, что положила ладонь поверх его руки. И закрыла глаза, подавив желание застонать от удовольствия. Одно его прикосновение… Боже, она пропала!

Ксандер начал покрывать поцелуями ложбинку между ее грудей. А потом стал целовать и покусывать ее соски, и Пандора не могла отвести взгляда от него. Она возбуждалась все сильнее и сильнее, представляя, как запустит руки в его густые волосы и направит его губы к тому месту, которое больше всего ждало их прикосновения.

Ее тело просило большего. Просило его. Но она сдерживала себя. Она не могла полностью отдаться на волю ощущениям, потому что все еще была напряжена, думая о том, как бы не сделать что‑нибудь не так.

Ксандер что‑то прошептал, но Пандора слышала лишь биение своего сердца, которое слегка замедлилось. Она чувствовала себя так, словно сознание покидает ее. Он замер, и она услышала, как он дважды повторил ее имя, прежде чем вспомнила, что нужно на это как‑то реагировать.

— Где ты?

Его вопрос был частично озабоченностью, частично приказом.

Словно чувствуя в ней внутреннюю борьбу, Ксандер лег поверх нее, прижимая ее к матрасу всем весом своего мускулистого тела. Она расслабилась и рискнула посмотреть ему в глаза.

— Просто… поцелуй меня, — прошептала Пандора.

Он немедленно исполнил ее просьбу. И она почувствовала, как ее тело снова ожило. Она отдалась поцелую с такой жадностью, словно никак не могла насытиться им.

Ксандер медленно поднял голову, и она издала звук разочарования.

— Вот так‑то, — улыбнулся он.

В его глазах она прочитала то же страстное желание, которое сжигало и ее. И когда он начал расстегивать молнию на ее платье, она стала помогать ему. Но их пальцы только мешали друг другу. Махнув рукой на приличия, он просто разорвал платье на ней, и она рассмеялась. Он тоже присоединился к ее смеху.

Пандора наблюдала, как Ксандер стягивает с нее платье, лаская большими руками и покрывая поцелуями каждый дюйм ее кожи. И вздохнула от наслаждения, которое дарили ей его губы.

— Это платье было для меня настоящей пыткой весь вечер. Я не могу даже сказать, сколько раз представлял себе, что делаю это — снимаю его с тебя, словно разворачиваю какой‑то неземной деликатес.

— Я чувствую себя леденцом, — пробормотала Пандора.

У нее перехватило дыхание, когда Ксандер стянул с нее шелковые трусики и легко поцеловал самую чувствительную точку ее тела. Потом поцеловал еще раз. А потом заработал его язык, и она чуть не лишилась сознания от восторга. Но он крепко держал ее за руки, продолжая ласкать языком и губами самые потаенные местечки.