За последним порогом. Паутина

— Это вы зря, господин барон, — осуждающе покачал головой представитель. — Большой Густав — уважаемый человек с очень серьёзными связями, и так с ним разговаривать не стоит. Даже барону не стоит. Вы уж извините меня за откровенность, но баронов много, а Большой Густав один. Он вам сделал очень хорошее предложение, от всей души, и лучше бы вам его принять. Потому что потом такого хорошего предложения вам уже не сделают.

— И всё-таки, — настаивал я, — что будет, если я откажусь? С чего вы вообще взяли, что я на это соглашусь?

— Вам всё равно придётся согласиться, господин барон, не сейчас, так позже — вздохнул представитель с видом человека, объясняющего очевидные вещи неразумному ребёнку. — Большой Густав человек очень серьёзный, и своего всегда добивается. У вас есть имущество, которое может сгореть, у вас есть близкие люди, которые могут пострадать, вы сами, наконец, не застрахованы от несчастного случая…

— Я вот одного понять не могу, — прервал его Кельмин. — Вы там у себя в Ливонии все идиоты, что ли? Я думал, там один Буткус придурковатый, а сейчас смотрю, так Буткус по сравнению с тобой вообще светоч разума.

Представитель прервал свою речь и уставился на Кельмина с неподдельным изумлением, явно не понимая, что сказать.

— Они просто судят о нас по ливонским баронам, Антон, — объяснил я. — У них там типичная баронская стража человек тридцать — сорок, по всему баронству разбросанных, а у этого Густава банда наверняка рыл пятьдесят, а может даже и сто. Так что баронам приходится за небольшую долю мириться с их деятельностью. Ну и с монсеньором бароны не хотят поссориться. Вот таким образом эта шваль уже и обнаглела вконец. Они даже не понимают, что архиепископу плевать на этого Густава. Когда он окончательно зарвётся, архиепископ его просто заменит другим. И кстати говоря, этот момент уже настал.

— Будем выкорчёвывать? — понимающе спросил Кельмин.

— После подобных угроз нам ничего другого и не остаётся. Я бы отпустил их людей, если бы Густав вежливо попросил прощения и пообещал больше так не делать, но он явно неспособен понять нюансов ситуации. Так что придётся их немного проредить. Вот с этого деятеля и начнём.

До представителя, наконец, дошло, что ситуация развивается как-то неправильно. Он вскочил и судорожным движением сунул руку за пазуху. Антон тоже вскочил, но я оказался быстрее — стремительно обогнув стол, я ударил посланца в челюсть, и глаза у него закатились. Удар в печень завершил дело — он рухнул, с грохотом повалив пару стульев.

— Быстро же вы двигаетесь, господин, — завистливо заметил Кельмин.

— Ну я же всё-таки боевик, — пожал я плечами.

Дверь приоткрылась, и на шум заглянула Мира. Безразлично скользнув взглядом по посетителю, который судорожно скрёб пол, она вопросительно посмотрела на меня.

— Всё в порядке, Мира, — успокоил я её. — Вызови охрану, пусть они доставят этого к ребятам Антона. У него, кстати, вроде какое-то оружие есть, пусть его сначала обыщут как следует.

Мира кивнула и исчезла.

Глава 20

Винтовка тихо кашлянула, посылая пулю третьего калибра[16]. В обычных условиях звук выстрела крупнокалиберной снайперской винтовки гарантированно обеспечил бы хороший звон в ушах, но подавленный конструктом, он даже на тесном чердаке прозвучал еле слышно. Отдача, однако, осталась прежней, и приклад чувствительно лягнул Первака в плечо, несмотря на то, что большую часть отдачи поглотил массивный станок.

[16 — Третий калибр — 3/10 вершка, то есть 13,2мм.]

— Отлично, Первак, — похвалила Марина, отнимая от глаз бинокль. — Дело сделано, уходим.

— Может, всё-таки заберём винтовку, Марин? — с болью в голосе спросил Первак, поглаживая ствольную коробку с выбитым на ней клеймом арсенала Арди.

— Ты жену бы так гладил, — фыркнула та. — Нельзя забирать, ну что ты как ребёнок. Её обязательно должны найти. Попроси госпожу, пусть прикажет выделить тебе другую такую же. Всё, пошли, а то ещё поймают нас, вот смеху-то будет.

Первак ещё раз вздохнул и двинулся к люку, бросив напоследок печальный взгляд на винтовку.

Слегка обшарпанный двухэтажный дом стоял на границе бедного, но относительно ещё приличного района. За ним находился заросший бурьяном пустырь, а дальше начинался район небольших вилл. Архивистам очень повезло, что вилла Большого Густава оказалась почти на краю района — использовать чердак какой-то из вилл вряд ли бы вышло.

Уйти быстро, однако, не получилось. Выйдя из подъезда, они сразу же наткнулись на троих парней гоповатого вида, рассматривающих их машину.

— А вот и пассажиры! — обрадовался самый здоровый. — Куда это вы ходили? В этом подъезде жилых квартир нет.

— Да откуда только они лезут? — громко пожаловалась Марина. — Вечно эти шакалы не вовремя…

— Всюду жизнь[17]… — философски пожал плечами Первак, а затем, неуловимым движением достав пистолет, приставил его ко лбу парня.