За Пределом

— Нет. Ни в коем случае. Не намекал, не рассуждал, не советовал. — Аэрлис обернулся к Лаариэ и прижал руки к груди. — Владычица, я бы так никогда не поступил! Приказ Матери — священен. Всякая Мать заботится о своих детях и без причины не приказывает. Я это понимаю и повторяю еще раз: Я. Этого. Не делал!

— Лжет. — Повелитель Темных упал в кресло. — Вот теперь можно сказать точно: они сговорились, а мой брат водит нас за нос. Это идея… Выигрываешь время для своего друга? Ты знаешь, где он?

— Я не могу знать, где он сейчас. — Аэрлис уже нервно кричал, собираясь закатить истерику. — Я не Единый Создатель, я не вижу на расстоянии!

— Ну, всё! Если этот тихоня орет, значит, с вашим сыном все в порядке. Это — предварительный вывод. А пока он будет есть, я, пожалуй, допрошу вас.

Ар Нитэль принес два первых подноса из десяти. Аэрлис набросился на мясо, показывая своим совершенно некультурным поведением, как он оголодал.

— Меня? Меня будет допрашивать Повелитель Темных? — Озерная Владычица не верила своим ушам.

Младший Арк Каэль даже от мяса оторвался. Из такого представления нельзя было пропустить ни слова, ни жеста.

— Не надо так удивляться, Прекрасная Лаариэ. Может среди моих вопросов будет такой, который подскажет нам ответ. Начнем. О чем Вы говорили с сыном сразу по прибытии?

— Так бы и сказали: расспрашивать… Мы говорили о поступке Веиласа. — Лаариэ не намерена была отчитываться с точностью до слова. — Обычный разговор, ничего особенного. И естественно, я спросила, как себя чувствует его Отец.

— Понятно. Отчитали. А он Вам рассказал о плачевном состоянии Тиаласа. Дальше я знаю… Вы остались беседовать с Супругом, мы с Веиласом и этим голодающим вышли в коридор. Аэрлис и Веилас сразу же ушли на нижние уровни. Почти сбежали. Как Вы высказали свой приказ? Если можно, повторите слово в слово.

— Так и высказала. Велела отправляться с первым же кораблем домой в Озерный Край.

— Так и сказали? Может быть, добавили что-нибудь? — Амалирос ухватил основную идею. Та лодка, которая пропала, если считать от моря, была самой что ни на есть «первой».

— Нет. Ничего больше… Ну, и чем ваши вопросы помогли?

— Не мешайте думать, Владычица. Какая основная стихия у Вашего сына?

— Воздух. — Тиалас выдохнул и прикрыл глаза. — Невыносимо. Что может быть хуже неизвестности?

— Только мой брат. — Аэрлис подумал и добавил. — Это — похвала, а не осуждение.

— Молчи! Ар Нитэль, проводите этого мясоеда отсюда. А то я опять лишусь брата и уже навсссегда! — Амалирос все понял. Оставалось только решить, что делать дальше. Выдать Веиласа или нет? Проблему следовало решать в спокойной обстановке. Тиаласа было жаль. Лаариэ было жаль меньше, но не то чтобы совсем не жаль… Если бы его дети пропали, он бы наверное попытался вычерпать море вручную. — Владычица, Вы как Мать чувствуете, все ли в порядке с Вашими детьми? Все живы?

— Живы. Но мало ли, что с мальчиком произошло? Может он… упал в расщелину в Ваших горах и умирает?

— В горах на парусной лодке с шестью веслами сложно упасть в расщелину. Застрянет. И не надо меня убеждать, что лодка могла сама отвязаться и уплыть. Это, между прочим, ладья, стоявшая у крайнего пирса — одна из тех, которыми пользуются для разгрузки тяжелых кораблей, чтобы они вошли в гавань, не сев на мель… Ладьи стоят по четыре, ступенчато, и замыкаются одной цепью, пропущенной через уключины. Цепь кто-то захлестнул петлей и завязал узлом. Догадываетесь кто? Я много раз повторял — Ваш сын.

— Могли бы уже давно дно сровнять. Или Тиаласа попросить, если сами не можете… — Лаариэ не знала, что сказать в такой неловкой ситуации. Лодку, определенно, взял Веилас. И наверняка вернул бы.

— Конечно, в свете последних событий и крайне дружественных отношений попрошу Озерного Владыку сровнять дно. А раньше было никак нельзя. Благодаря этой отмели Ваши корабли, предположительно с войском, не смогли бы войти в гавань…

— Ах, вот как? С войском?

— А как Вы хотели — защита государственных интересов! Кто же знал, что гавань надо и изнури защищать? — Амалирос хотел отделаться от подозрительной Лаариэ. Наконец, ему это удалось. Владычица сочла разговор неприятным, а значит — законченным и гордо удалилась. Молча, как обычно. — Твоя гидра так и не избавилась от дурной привычки уходить, не прощаясь? Жаль…

— Выползень, моя Прекрасная Гидра, между прочим, волнуется.

— Сын жив. Она сама сказала. Он вполне взрослый. Вот, Нэрнис Аль Арвиль, сегодня утром выехал от Предела к нам, сюда. Он всего лишь на пять лет старше твоего Веиласа. Не волнуешься?

— У него свой Отец есть… Действительно, не волнуюсь. А откуда ты знаешь, что выехал?