За пригоршню гильз

– А что помешало бы этим людям приказать роботу взломать бункерные двери и захватить один из грузовиков Голдфиша вместе с водителем?

– Хм… Да мало ли что… – Рында нахмурился – похоже, мой вопрос поставил его в тупик. – Те, кто управляет Хэнком, ориентируются по его видеокамерам. А в том темном бункере было совершенно не на что смотреть. Как знать, во что робот вляпается снаружи, когда освободится? Он слишком ценен, чтобы по глупости топить его в болоте или ронять с обрыва.

– Звучит неубедительно, – помотал я головой. – Если Хэнком и правда рулит некий оператор, почему он не отследил его местоположение и не эвакуировал его сам? Или с помощью наемников? Зачем так рисковать, приказывая Хэнку захватывать нас в качестве заложников?

Остап лишь развел руками. Судя по всему, больше ему нечего было сказать на сей счет. Как, впрочем, и мне. Мы молча взирали друг на друга, пока Тан не постучал указательным пальцем по своим наручным часам и не напомнил:

– Нам пола ехать. Нада ночевать в Блаунвуде, а не в болоте.

– И то верно, – согласился я. – И так уйму времени потеряли с этой болтовней. Чесать языками можно и по дороге в Омаху. Все равно, пока этот железный урод в кузове грозит нам убытками, иного пути, кроме как в Небраску, у нас попросту нет…

15

Мы спешили вовсю, но нам не удалось дотянуть до Браунвуда засветло. И ночь застала нас в дороге километрах в тридцати от него.

Как и ожидалось, это была долгая и бессонная ночь, наполненная множеством звуков, доносившихся отовсюду. И ни один из них не казался мирным, даже обычные всплески воды. Более того, как раз их мы опасались в первую очередь! Конечно, твари могли запросто подкрасться к нам и по суше. Но в темноте они чувствовали себя гораздо увереннее, чем днем. И потому, как правило, атаковали жертв со стороны воды – самого удобного для них направления.

Чтобы хоть как-то приободриться, мы открыли в кузове все борта. Затем, чтобы Хэнк мог вести круговой огонь, не съезжая на землю. Вообще-то, он мог бы стрелять и поверх закрытых бортов. Вот только это не позволило бы ему поражать близкие цели. А орудия Хэнка были нужны нам именно для боя на короткой дистанции, поскольку на дальней мы могли сдержать тварей своими силами.

Мы так усердно готовились к ночной битве, что испытали даже некоторое разочарование, когда она не состоялась. Нас окружали болота, в которых бурлила инопланетная жизнь, но она почему-то нами совсем не заинтересовалась. Ну нисколечко! Даже ни одна земная жаба не припрыгала к «Ошкошу» за всю ночь, не говоря о тварях покрупнее. И это – в Техасе, всего в трехстах километрах от побережья Мексиканского залива!

В Бывших Штатах есть примета: когда ты уверенно прогнозируешь неприятности, они всегда тебя находят. И вот сегодня мы стали свидетелями уникального явления – несбывшегося плохого предвидения! За это непременно следовало выпить сразу, как только мы сможем позволить себе передышку. И мы, разумеется, не упустим столь веский повод устроить себе маленький праздник. Тем более что иных поводов для празднований у нас не намечалось.

Едва предрассветные сумерки позволили нам видеть дорогу, мы снова двинулись в путь, продолжая обсуждать аномальное ночное затишье. Однако не проехали мы и десяти километров, как нарушенная было закономерность событий восстановилась. И не нашедшие нас в темноте неприятности дотянулись до нас с первыми лучами солнца.

И когда это случилось, вокруг разразился такой кромешный ад, что о пережитой нами спокойной ночи больше никто и не заикнулся…

Вэй первым заметил в небе летящую со стороны побережья эскадрилью самолетов. Судя по их невысокой скорости и высоте полета, это были тяжелые бомбардировщики, идущие к заданной цели. А судя по их количеству – как минимум полтора десятка, – та цель была крупной и очень важной.

Бомбардировщики должны были пройти западнее нас, так что мы не переживали, что угодим в зону их бомбометания. Так оно и оказалось. Одно плохо – эта самая зона находилась не ближе, не дальше, а прямо по соседству с нашей дорогой!

Говоря «по соседству», я имею в виду, что бомбы упали вовсе не за обочиной. Нет, это произошло далеко, на безопасном расстоянии, поскольку миротворцы старались не разрушать и без того редкие здешние дороги. Хотя бывали и исключения. И если бы у пилотов этой эскадрильи был приказ накрыть данный квадрат, они не обратили бы внимания на пролегающую по нему дорогу. И на едущий по ней грузовик – тоже. Наземные миротворческие части загодя предупреждались о том, какие районы должны подвергнуться бомбардировкам, и выводили оттуда весь транспорт: и военный, и гражданский.

Ну а кто не успевал эвакуироваться или пропускал предупреждение мимо ушей, тот мог пенять на себя. Когда карательная военная машина набирала разгон, ее не могли остановить возникшие на пути единичные помехи.