За счастьем…

–– Лучше, двух… – я слегка задержал ладонь, поглаживая нижнее ребрышко и верх живота, дождался, пока девушка прикрыла глаза, несколько раз судорожно вдохнула горячий воздух и затаилась в ожидании. Скользнул рукой по нервно и неровно вздрагивающей коже вниз к свеже выбритому лобку, чуть приподнял и сдвинул резинку купальника, погладил шелковистые большие губы и, легко касаясь, провел двумя пальцами по уже пульсирующему клитору. Животик девушки напрягся, округлился и судорожно дернулся в оргазме. Я чуть придавил клитор и шепнул-пообещал в покрасневшее остренькое ушко. – На перспективу.

–– Не подведу, – после долгой паузы по-пионерски восторженно из глубины живота выдохнула Лора.

С Артуром согнули и связали вершинки стоящих по кругу молодых пальм. Подсаживая поэта на дерево, напомнил об «истоках и корнях», и парень едва не сверзился обратно, поминутно разражаясь смехом, а под конец работы выдал красивый, на мой неприхотливый взгляд, афоризм: «До открытия Дарвина люди не знали, что произошли от обезьяны, и приходилось равняться на Богов». Накрыли пальмы куполами трех парашютов, и получился разноцветный яркий шатер-храм, для отдыха «богов».

Из принесенных спортсменами жердей выложили полати и прикрыли пальмовыми листьями, не пух и перья, но и не голая земля. Со стороны кухни потягивало вкусным дымком, благо, недостатка в дровах не было: качок Игорь волоком перетащил к лагерю несколько сухих деревьев.

Солнце коснулось кромки океана, и «помощница завхоза» Изольда позвала ужинать. Кокосово-молочный суп-лапша в котелке-казанке от тети Вали и запеченный в углях краб от Степан Сергеевича. Вместо чашек-кружек половинки кокосовой скорлупы. Ложки Степан Сергеевич пообещал сделать завтра.

Дачник все более радовал. Светлое пятно в нашей разношерстной команде. Мимоходом поделился:

–– С юности частый сон, как мечта. Белый город на берегу голубой океанской бухты. Раньше подразумевался Петропавловск-Камчатский через всю холодную Сибирь, теперь склоняюсь к Рио-де-Жанейро по теплым морям-океанам. Меняются с возрастом мечты.

Степан Сергеевич неустанно, неостановимо, творчески работал, благоустраивая и облагораживая быт. Соорудил удобный очаг; подобие стола из заплющеного природой древесного ствола и длинную скамью к нему. Несколько свисающих с пальм лиан связал внизу, пристроил плоское полешко, и получились качели, которые с радостным "Иго-го" тут же опробовала девушка-лошадь Марина.

Мимоходом дачник и мудрый человек решил не озвученную, но насущную проблему: перед двумя густыми купками кустов выложил из белых ракушек-раковин направляющие стрелки и буквы "М" и "Ж", переведя процесс отправления естественных надобностей из стыдного в легитимный, – тонкий психолог.

Насыщенный событиями день и обильный ужин сказались на туристах самым благоприятным образом. Первой зевнула-всхрапнула Марина, засмеялась над собой и пошла к шатру, на ходу запахиваясь в одеяло. Игорек, весь остаток дня старался оказываться между мной и Мариной; поплелся следом, но свалился и богатырски захрапел, едва забравшись на полати. Вскоре подались ко сну и остальные.

Ирина, оценив и осудив мои методы работы с дамами, не отходила ни на шаг. Если Лора или Марина случайно оказывались поблизости, приподнимала верхнюю губку, остреньким язычком быстро облизывала белоснежные клыки и негромко, но яростно шипела. По-счастью, усталость взяла свое, и девушка уснула у костра, завернувшись в одеяло из парашюта и положив голову на мои колени. За хлопотами и обустройством поговорить не получилась. Кроме имени ничего о ней не знаю. Своя-то душа потемки: то просит одного, то сразу другого; вечно беременна идеями, оттого и капризы. Закончился первый день поездки за счастьем на Сейшелы, которые впоследствии оказались Бермудами.