За секунду до выстрела

— Владимир Михайлович, я забыл сказать, что вчера вечером я встретил Таню, она плакала. Я спросил, в чем дело. Она говорит: «Ничего страшного, просто мои психологические эксперименты не оправдались, сколько волка ни корми, он все равно в лес смотрит». Махнула рукой и пошла дальше. Я думаю, что это с Григорием Шацким связано.

— Спасибо, Андрей. Ты и твои родители здорово помогли мне, спасибо!

55

СЛАВИН

Утром все собрались в кабинете Лисицына. После короткого совещания решили, что Мочалов дождется выписки Ломова из больницы и привезет его в управление. Леонов к этому времени должен получить заключение экспертизы по сейфу и подготовиться к очень важному допросу Ломова.

Славину было поручено произвести обыск в доме Шацких, но когда майор вышел из кабинета Лисицына, то решил, что в первую очередь он должен побеседовать с Таней Сытько, которая дружит с Григорием. Оказалось, что она работает в типографии, где до войны работал отец Славина. Когда Владимир Михайлович пришел в типографию, его охватило волнение. Он до войны бывал в этой типографии, и многое здесь осталось без изменений. Он зашел к начальнику отдела кадров, представился и попросил разыскать Сытько. Начальник отдела кадров, немолодой мужчина, с орденской колодкой на груди, возвращая майору удостоверение, спросил:

— Скажите, а вы случайно не сын Михаила Славина?

— Да.

Начальник вскочил на ноги.

— Сын? Ну, конечно, сын, уже такой взрослый? А меня не помните? Я к вам домой во время оккупации несколько раз приходил.

На память Славин не жаловался, и, присмотревшись к этому человеку, он узнал его. Это он однажды ночью привел Владимира на окраину города и поручил ему провести через посты немцев группу подпольщиков и двух чехов, которые направлялись в партизанский отряд. На глазах у начальника отдела кадров появились слезы, и он, не скрывая их, смотрел на сына своего погибшего товарища.

Владимир видел, что он растроган и наверняка захочет поговорить, поэтому предложил встретиться в другой день и перешел к цели своего визита.

— Сытько, говорите, вам нужна? Она сейчас на работе. Вы, Володя, посидите здесь у меня. Вот вам свежая газета, почитайте, а я сейчас разыщу ее и приведу.

Он взял со стола очки и вышел. Владимир Михайлович, взволнованный встречей, задумчиво держал газету. Запах свежей типографской краски вернул его в детство. До боли в груди вновь напомнил об отце. «Хотя бы узнать о его последних днях». Славину сказали, что недавно нашли дополнительные гестаповские архивы. Может, в них есть сведения об отце. Он так и не развернул газету, когда в кабинет вошли начальник отдела кадров и круглолицая курносая девушка.

— Что вы не присаживаетесь, Владимир Михайлович?

— Знаете, — Славин грустно улыбнулся, — типография о многом напомнила...

— А ваш отец в каком цехе работал? — спросила девушка и покраснела. Она поняла, что этим вопросом выдала то, что успел по пути рассказать начальник отдела кадров. Тот тоже несколько смутился и поспешно сказал:

— Это я Тане рассказал о вашем отце, но кто вы, не говорил. Так что представляйтесь сами и беседуйте, а я пока пройдусь к директору.

Славин поймал на себе несколько недоуменный и любопытный взгляд черных глаз девушки и улыбнулся:

— Представляю, как вы ломаете себе голову, чего, мол, ему от меня надо. Так?

— Ага, — тряхнула толстыми черными косами девушка.

— Таня, я — сотрудник уголовного розыска, и у меня к вам серьезное дело. Вы, наверное, уже слышали об аресте брата Григория Шацкого — Якова, сейчас он уже осужден. Как мы считаем, и Яков и Григорий причастны еще к одному преступлению. Я знаю, что вы дружите с Григорием. Вы честный человек, и я решил поговорить с вами откровенно. Скажите, вы не замечали что-нибудь необычное в поведении Григория?

На первый взгляд Славин рисковал, раскрывая правду перед девушкой, которой Григорий небезразличен. Но это так могло показаться только не посвященному в замыслы оперативника человеку. Славин же все рассчитал точно. После беседы с девушкой должен быть произведен обыск в доме Шацких, а затем допрос Григория. Владимир видел, что его вопрос был неожиданным для девушки, и испугался, что она может уклониться от ответа.

— Вы его в чем-то подозреваете? — лицо Тани стало совсем пунцовым.

— А вы что, считаете, что его не в чем подозревать?

— Наверное, есть... Я хотела сказать, что раньше я еще надеялась на что-то, а теперь нет, я тоже ему не верю больше. Он стал чаще пить, грубить.

— Скажите, денег у него в больших суммах не появлялось?