За ширмой

Когда страх доходил до пределов, я выл. Да, мне стыдно это говорить, но сдерживать все в себе сил не было совсем. Люди, имеющие возможность говорить с себе подобными о том, что болит, самые счастливые. Сейчас я понял это, как никогда. Мне некому было высказать эту боль. Мне не с кем было разделить ее. Был только я и мой страх.

Я разговаривал сам с собой как чокнутый. Я говорил и говорил, а когда сил слушать не оставалось, я закрывал дверь в ванную комнату, прижимал к лицу подушку, чтобы никто не услышал, и выл… Так воют звери.

Облака все так же быстро летели вдаль, луна пятый час все так же играла со мной в прятки. Скоро будет светать. Возле двери стояла собранная сумка со всем необходимым. Все мои сбережения до последнего, переведены на счет больницы. Я сижу готовый к старту… В джинсах, кедах, рубашке.

Двести десять дней ожидания, двести десять дней боли, двести десять дней страха. Завтра новый отсчет. Только вопрос… вперед или в ноль? Мне страшно. Мне очень страшно, и мне некому это сказать. Никто не возьмет меня за руку, и никто не заметит… если я не вернусь.

За двести десять дней я понял одно… Я взрослый, одинокий трус… с будущим, окрашенным в зыбкий цвет.

Разговор с богом

– Зачем? Зачем ты это сделал? – я пристально смотрела в его прозрачные глаза.

– Я ничего не делаю просто так, – он нежно, по-отцовски положил руку на мое плечо, и я почувствовала исходящее от нее тепло. – Всему происходящему есть свое объяснение. Все, что случается с вами, людьми, не случайно.

– Тогда объясни мне. Я запуталась. Не понимаю. Я ищу ответ, но упираюсь в постоянный глухой тупик. Я спокойно жила, дышала, ходила. Я выключила жизнь и, думала, навсегда. А что теперь? Зачем ты включил свет?

– Я всего-навсего подарил тебе любовь. Истинную, неземную, настоящую. О ней даже не пишут в ваших книгах. Миллионы моих детей проживают жизнь, так и не познав ее. Мужчины встречают женщин, женщины встречают мужчин, они создают ячейки общества, рожают детей, накапливают совместное имущество, а потом с остервенением отгрызают его куски обратно. Некоторые из вас совершают ритуал венчания, не понимая, что это на века. Они живут по-разному – мирятся, привыкают, возможно, даже получают удовольствие, иные, наоборот, разбегаются в разные стороны и ищут новые ощущения, которые устойчиво пытаются назвать любовью. Возможно, по земным стандартам это и есть любовь, но это совсем не то, что я подарил тебе. Люди живут в суете, забывая о вечном. Проблемы, не стоящие внимания, мечты, не достойные осуществления. Кто-то ищет побогаче, кто-то постройнее, кто-то хочет заполучить ум, а кто-то жилье, кому-то не хватает домработницы, кому-то изящного серого материала для отработки навыка «пилить», а кто-то хочет элементарный статус в обществе, ну или просто спасается от голого одиночества. Понимаешь? Это все вы, люди, называете любовью. Разве это так? Ведь любовь – это наивысшая эмоция. Это самоотдача. Самоотдача себя всего… полностью… с головой, душой, сердцем. Любовь – это не себе, а от себя… безвозмездно. Любовь – это экстаз, это эйфория, а не грудастая блондинка рядом… для статуса. Я дал тебе самое лучшее, что может произойти с человеком, что же не так?

– Лучшее, что может произойти с человеком, – тихо сама себе буркнула я поднос и отвернулась к окну.

Я жила на земле, по земным стандартам. Я пыталась любить так, как меня учили с детства. Шаблонность мышления, накопленная годами, давала о себе знать. Где-то нутром я чувствовала подвох, но продолжала свой путь по заложенной кем-то схеме. В какой-то момент я остановилась, осмотрелась вокруг и четко осознала: я устала. Устала от суеты, от постоянного бега по кругу, устала от мнимого счастья, самообмана. Ведь я суетилась, бежала, как и все… Искала, хотела, стремилась. И вдруг в один миг поняла: не могу больше. Все не то и не так. По инерции я все еще тыкалась в стены в поисках выхода из этого порочного круга, а потом поняла – его нет. И я остановилась. Я замерла. Вокруг все было не мое, чужое. Чужие люди, чужие мысли, чужие поступки, чужая я. Рывком опустив рубильник, я выключила чужую жизнь, со всей ее суетой. Не могу сказать, что новое состояние «неживого» человека меня полностью устраивало, но так было спокойней и честнее. Честнее по отношению к себе. Остановив гонку, я выдохнула и спокойно побрела по земле, не испытывая сильных эмоций, наблюдая со стороны за происходящим.