За точкой невозврата. Полдень битвы

Но не вся Европа перед нападением на СССР была занята немецкими войсками. На юге Франции, в так называемой «свободной зоне», внезапно засуетился маршал Петен. В сороковом году он и его прихвостни угодничали перед Гитлером и Муссолини, и теперь эта теплая компания нацпредателей ищет себе новых хозяев. Британия и Соединенные штаты Америки уже получили от властей Вишистской Франции официальные приглашения прийти и владеть этой территорией, чтобы защитить ее обитателей от девятого вала русско-большевистского нашествия, катящегося по Европе. Южнее рептильного Французского государства маршала Петена за Пиренеями существуют диктаторские, якобы нейтральные, режимы – Франко в Испании и Салазара в Португалии. И если Франко еще не так давно был дружественно настроен к Третьему Рейху и Италии Муссолини, то Салазар до сих пор ориентируется на англичан. Италия после ликвидации Муссолини объята хаосом, поскольку коммунистическое правительство Пальмиро Тольятти контролирует только столицу и промышленно развитый Север, а чем дальше на Юг, тем больше признаков того, что власть на местах принадлежит «уважаемым людям», а проще говоря, бандитам.

Но наиболее серьезная неприятность для Советского Союза – прямо у его границ. Турция, еще при Ататюрке резней и депортациями добившаяся искомой моноэтничности и монорелигиозности, потом последовательно лобызалась в десны и со вторым изданием Антанты, и с Третьим рейхом, а сейчас готова делать это с Америкой и Британией – да только Рузвельту и Черчиллю пока недосуг, ибо Япония беспокоит их гораздо сильнее Ближнего Востока. Но, несмотря на отсутствие к нему интереса со стороны потенциальных покупателей, турецкое государство готово предоставить свою территорию в качестве плацдарма для нападения на СССР.

Перед началом совещания обстановку на европейском и дальневосточном театрах кратко доложил генерал Василевский, после чего наступило время обмена мнениями. Первым взял слово товарищ Сталин.

– Есть мнение, – сказал он, – что планировать операцию на нашем заднем дворе в Маньчжурии прежде, чем мы навели порядок перед европейским фасадом – не что иное, как непростительное легкомыслие и самонадеянность. Тише едешь – дальше будешь. Самураи от нас никуда не убегут и прежде времени не нападут, а вот американский истеблишмент, когда мы устраним его главного врага, может поменять мнение по отношению к союзу с СССР. Если будет надо, они для этого даже пойдут на устранение президента Рузвельта – точно так же, как в мире товарища Путина они устранили президента Трампа.

– Едва ли тут можно проводить прямые аналогии, – ответил Сергей Иванов, – ибо президент Уоллес для того же самого истеблишмента будет гораздо опаснее трех Рузвельтов. Впрочем, и сам старина Фрэнки после разгрома самураев вряд ли будет с прежней благосклонностью взирать на то, как вы хозяйничаете в Европе. В любом случае капитуляция Японии станет тем поворотным моментом, который откроет путь к Холодной войне. Не стоит забывать, что прямо сейчас в Соединенных Штатах Америки полным ходом идут работы по созданию атомной бомбы, и если позволить им завершиться, то повторение нашей истории, лишь с небольшими сдвигами, может повториться. В свете этого знания, максимум, что вы можете позволить американцам в качестве плацдарма – это Британские острова, но еще лучше, чтобы их не было и там.

– Вот это мы и имели в виду, – хмыкнул Сталин. – Обезопасив себя с европейского направления, самураев мы впоследствии разгромим в любом случае. Но прежде чем разворачиваться на Дальний Восток, необходимо как следует прибраться в нашем европейском палисаднике, чтобы в нем не валялись разные ненужные предметы, о которые впоследствии можно споткнуться и разбить лоб. Не нужно нам такого риска. Нам вообще никакой риск не нужен. Поэтому… Британский вопрос надо разрешать в том же ключе, что и японский, впрочем, Вячеслав, никаких политических заявлений на эту тему делать пока не надо. Есть мнение, что по ходу расчистки завалов, оставшихся после неудачного для Великобритании Мюнхенского сговора, господин Черчилль сам даст нам повод перевести его государство из разряда недружественных попутчиков в разряд прямых врагов.

– Я тебя понял, Коба, – сказал Молотов, – и должен сказать, что одобряю твое решение. Нет у нас на самом деле более опасных врагов, чем Великобритания и Соединенные Штаты. Даже Гитлер был не более чем их кадавром, взбунтовавшимся против своих создателей. Если бы не политическая помощь британцев и денежные вливания американских банкиров, то Германия никогда бы не смогла набрать такой мощи.