За точкой невозврата. Утро псового лая

– Должен доложить, – с хмурым видом сказал Борис Грызлов, – что положение на местах по факту оказалось много хуже, чем докладывали наши, гм, контрагенты. Те люди, что числились у нас пророссийскими активистами, либо уже умерли, либо эмигрировали, но чаще всего они вовсе не являются таковыми. На Юге, в традиционно пророссийских регионах, настроение людей растерянно-непонимающее. Там большая часть актива подалась воевать на Донбасс, многие погибли, другие не хотят возвращаться на родину в неопределенном статусе гражданских активистов и без силовой поддержки. На севере – в Киевской, Черниговской, Сумской, Полтавской, и отчасти Харьковской и Днепропетровской областях – реакция на наш освободительный поход раздраженно-враждебная. Мы разрушили привычную жизнь этих людей, отобрали привычные мелкие гешефты, сломали их уверенность в превосходстве Запада и истинности пути «у Европу». Особенно негативно наш приход восприняли в Киеве. При Кравчуке, Кучме, Ющенко, Януковиче, как и при Порошенко, украинская система была устроена незамысловато. По всей стране налоги собирали, свозили в Киев, и уже там власть их тратила (по большей части на себя, любимых), а всем остальным – объедки с барского стола. Помимо министров, нардепов, политических лидеров и прочих, причастных к столичному фонтану бабла, из этой кормушки питалось множество народу различной приближенности к хозяевам жизни. Майдан не сломал эту систему, а только перенаправил потоки благ от чужих к «своим». Приближенные Януковича исчезли бесследно, а на их месте стали появляться другие фигуры, того же качества и той же величины. Если бы мы попытались просто заменить Порошенко на кого-то своего (того же Медведчука), то эта система нам бы еще и аплодировала, ибо это означало бы не более чем очередную ротацию. Но мы, напротив, собираемся снести эту халабуду под корень, и это приводит множество киевских обитателей в ярость, ведь они лишаются законной, как им кажется, кормушки. В кругах тамошней интеллигенции на полном серьезе обсуждается вопрос, что в ближайшее время НАТО объявит нам войну…

– Не совсем НАТО, и не совсем войну, – сказал Шойгу, переглянувшись с Герасимовым, – но что-то подобное возможно. Сначала на нас толкнут поляков, которых мы сами по своему недоумию пригласили на Украину, а в комплекте с ними пойдут прибалты. Потом дело дойдет до румын… в благоразумии венгров я почти уверен, а вот финны со шведами могут и не устоять. Пока в Германии правит Меркель, эта страна изо всех сил будет увертываться от конфликта с Россией, но, во-первых, янки явно показали, что у них на «мамочку» есть какой-то компромат, во-вторых, в случае особого упрямства строптивого политика можно просто ликвидировать и обвинить, кстати, в этом злодеянии Россию. Скрипали вместе с их котом тому свидетели. Президент Трамп неоднократно повторял, что НАТО – очень дорогая игрушка, и она ему не нужна. Вполне вероятен вариант, что ненужная игрушка (точнее, ее европейская часть) будет сожжена в войне против России с целью нанести нам невосполнимый ущерб, оставив Америку в стороне.

– Наши экономисты считают, – чуть заметно улыбнувшись, сказал Андрей Белоусов, – что сожжение Европы начнется совсем не на поле боя. Прежде чем физически сжечь старушку на костре, ее надо ограбить, обезжирить и обескровить – то есть добиться бегства капиталов в «безопасную» Америку, взвинтив цены на сырье и энергоносители, уничтожить ее промышленность и подсадить население на американский импорт. Только потом, когда с бабушки будет нечего взять, кроме клочка седых волос, ее с чистой совестью отправят в топку войны. Первый удар Европе ниже пояса мы нанесли сами, полностью обрезав газовый транзит по территории Украины. Из двухсот восьми миллиардов кубометров в год мы вырезали сто двадцать, то есть почти шестьдесят процентов. Цена газа на спотовом рынке тут же взлетела со спокойных двухсот долларов за тысячу кубов к истерическим восьмистам. А ведь сейчас спокойное время, конец отопительного сезона, когда газ по большей части используется в качестве сырья для химической промышленности, да на производство электроэнергии. Если все закончится быстро, то германская, да и вся европейская, промышленность отделается лишь легким испугом. А вот если война затянется на годик или больше, да из дела выпадет еще один газопровод – например, Ямал-Европа – и вот тогда, надо сказать, от большей части германской промышленности нихрена не останется, а связанные с ней капиталы перебегут в США. А этого мистеру Трампу и надо, поскольку в таком случае американцы моментально захватят освободившиеся рынки, усилив свою промышленность и максимально ослабив конкурентов.

– Так что же нам теперь, возобновлять транзит, даже с учетом того, что мы не признаем государственное образование, контролирующее газоизмерительную станцию в точке выхода? – немного недовольным тоном спросил президент.