Заберу тебя, девочка (СИ)

— Мак, — чувствую, как улыбается. — Тебе идет, — и проваливается в забытье.

Мак…

Глава 11

Рената

Очень тепло и уютно. Кажется, я выспалась на несколько лет вперед. Но глаза из-за приятных ощущений открывать не хочется. И я, наверное, и дальше провалилась бы в сон, если бы не запах. Достаточно странный и стойкий запах.

Боже, что так может вонять?

От щекочущей нос вони решаю спрятаться под одеяло и…

Это от меня так несет?

Открываю глаза и тут же закрываю. Яркий дневной свет заливает комнату. А в глаза словно самосвал песка насыпали.

— М-м-м, — вырывается от боли в глазах.

Потерев их руками, снова предпринимаю попытку открыть. Но уже осторожнее, часто моргая. И вот, наконец, я вижу комнату, в которой нахожусь. И если мой мозг до этого момента спал, то сейчас он проснулся и начал выдавать мне все-все, что со мной произошло. От похищения до озера.

Сердце в сумасшедшем ритме начинает биться о ребра. Уши закладывает как при крутом вираже на самолете. Я словно все воспоминания просматриваю в суперскоростном режиме, снова окунувшись в память.

— Проснулась? — раздается мужской голос и я поднимаю взгляд на него, застываю.

Потому что мой мозг играет со мной жутко страшную шутку.

Похититель. Дорога. Лес. Ругань. Близость. Ссора и я тону… Это все меня пугает. И я не знаю, что было потом. И вообще я ничего не помню!

Подбираю под себя ноги, сжимаюсь, укутываясь плотнее одеялом. А он все это видит и застывает на месте. Делает шаг в мою сторону. Один. Второй.

Нет-нет. Качаю головой. Останавливается. Хмурится.

— Ты как себя чувствуешь? — задает вопрос, а я не знаю, как на него ответить, поэтому пожимаю плечами. — Пить хочешь?

Только сейчас понимаю, что во рту натуральная пустыня Сахара. Киваю. Уголок его губ почти незаметно кривится. Уходит, но вскоре возвращается с кружкой в руках. Подходит и садится рядом на край дивана. Смотрит на меня, а я на него, но взгляда его выдержать не могу. Мне отчего-то не по себе. И вообще…

— Сама справишься или помочь? — протягивает кружку.

Я вытаскиваю руки из-под одеяла и хватаю ее, но тут же чуть не роняю. Он словно это предугадал и подхватил ее под донышко.

— Помогу, — проговорил и, придерживая чашку, поднес к моим губам и застыл в ожидании, не сводя с меня своих темных глаз.

Я, как завороженная смотря ему в глаза, прикасаюсь губами к краю чашки и делаю осторожный глоток. А сердце от волнения готово выпрыгнуть из горла, выталкивая воду обратно. Давлюсь.

— Осторожно, — произносит мягко, что мой мозг в недоумении начинает ворошить память и искать, когда он так со мной мог разговаривать… — Ничего не помнишь? — отставляет кружку в сторону.

Качаю головой, а в его глазах, мне чудится или нет, мелькает сожаление… но тут же пропадает. Отчего-то мне становится обидно на саму себя.

— Я долго спала? — прочистив горло, решаюсь заговорить, но тут же понимаю, что зря. Он уйдет от ответа или не захочет разговаривать.

— Трое суток, — отвечает, тем самым удивляя.

Я, наверное, сейчас выгляжу дурочкой. Пялюсь на него во все глаза и не понимаю.

— Это шутка такая?

— Нет, — звучит серьезно. — Трое суток спала. И сутки до этого провела в бреду от высокой температуры, — нахмурился. — Ты и правда ничего не помнишь?

— Нет. Что было после того как мы, — не знаю, как сказать, но уже чувствую, как щеки начинают предательски гореть. — Озеро. Я помню, как провалилась под лед, — прикрыла глаза, стиснув зубы от накатившего страха.

Холодная вода тут же словно иголками все тело прошила. Сперло дыхание от страха. Я помню весь этот спектр чувств и один во главе всего. Понимание, что это конец. Мой нелепый конец. А потом вдох, потому что воздух в легких закончился и…

— Уже все позади. Тебе нечего бояться, — словно прочитав мои мысли, говорит он, беря мою похолодевшую ладонь в свою. Такую большую, теплую, уютную.

В глубине сознания что-то зашевелилось, но не захотело показываться.

— Чем так от меня воняет? — спрашиваю, осторожно вытягивая свою ладонь из его.

— Баба Дуся приносила мазь… — запнулся. Посмотрел на меня. — Мыться пойдешь? — еле заметно улыбка касается его губ.

Киваю неуверенно.

Поднимается с дивана и отходит.

— Я принесу тебе чистые вещи, — и оставляет меня одну.

Я слышу, как он зашел в соседнюю комнату. Ту, которая была заперта. Это неожиданно всплывает в памяти.

Раскрываюсь и разглядываю пижаму. Она женская. И я совсем не помню, как она на мне оказалась. Какое-то помутнение рассудка. Не смешно совсем.

Выбираюсь из постели, спускаю ноги на пол и встаю. Слабость во всем теле жуткая. Покачиваясь, еле держась на ногах, я все-таки доковыляла до ванной. Стоило войти туда, как следом входит он.

И без того небольшое помещение с этим мужчиной внутри кажется просто мизерным. Он будто загораживает собой все свободное пространство.

— Пижама, полотенце, — задерживает свой взгляд на мне. — Тебе помочь?

— Нет, я сама, — отказываюсь тут же.

Кивает и выходит, закрыв за собой дверь, оставив меня одну.

Первым делом обращаю на себя внимание в зеркале… У меня нет слов.

То, что я вижу, меня пугает. Под глазами пролегли темные круги. Щеки впали. Губы потрескались.