Заблудившийся в мирах

Когда я добрался до пещеры, на землю спустилась глубокая ночь, прихватив с собой немного фруктов, по вкусу и внешности похожих на персики.

Забрав с пьедестала высохшую траву, натаскав в пещеру несколько охапок сухого хвороста, развел костер. Пока горел костер, освещая пещеру, я устраивал в, нише лежак, и завалился спать.

–И как это древние люди жили в пещерах? в них сплошные сквозняки,– пробормотал я и вернулся к дрезине. Хворост быстро прогорал, и пещера снова стала погружаться в темноту.

–Нет, так дело не пойдет – произнес я и при свете затухающего костра собрал рваные тряпки, бывшие когда-то одеждой рабов, и запихнул их в раскрытый полупустой бензиновый бак мотодрезины, дав пропитаться горючим составом.

Намотав пропитанные горючим тряпки, на добротную крепкую палку, завязав её концы узлом, чтобы не свалилась раньше времени, я смастерил нечто вроде самопального факела.

Мне нужно было только поднести факел к костру, как он мгновенно вспыхнул, осветив ярким светом всю пещеру, «и почему я раньше не догадался их заготовить побольше?» подумал я и направился к телу машиниста, это был единственный из всех похитителей, тепло одетый тип.

Остальные были, в каком то рванье, видимо они не знали о существовании такой части гардероба как дорожный плащ, а шмотки Жака я не стал снимать принципиально, да и не подошли бы они мне уж очень он был тощий.

Сдернув черный суконный балахон с машиниста, я понял, что эти типы явно не носили на себе ничего кроме суконных балахонов.

Влезть то я в него влез, и по размеру даже подошёл только с той разницей, что его полы доходили мне чуть ниже колен, что в принципе меня устраивало я же не с голыми ногами был а в штанах.

–Фу, они что, совсем их, не стирают что ли? – произнес я, учуяв тяжёлый дух, грязной тряпки.

–А ну, и черт с ним с этим запахом главное, что он теплый – и вернулся к импровизированному лежаку.

Костер погас, а факел по-прежнему освещал мое временное пристанище и даже немного согревал, заполняя свод пещеры копотью и запахом жженой тряпки – вот теперь другое дело – произнес я, и завалился спать.

Утром я проснулся под свист той же самой пестрой свистящей птички, но на этот раз она привела с собой компаньона, в две дудки они разбудили меня сердитого и недовольного.

–А ну кыш будильники – произнес я и кинул в направлении входа в пещеру пару камешков.

Два броска камешка, сбивших птах с веток выключили звуковой раздражитель минут на пять.

«Странные глупые птички?» подумал я, когда птахи выпрыгивая из куста, разлетелись в разные стороны.

Потом вновь засвиристели, но уже над входом, в зоне недосягаемости для камешка. Помимо запаха горелых дров и тряпок в воздухе пещеры стал просачиваться неприятный запах портящегося мяса.

«Надо искать новое убежище, трупы в пещере начали разлагаться» сделал я вывод «даже если я захороню тех, кого выкинуло с дрезины, то саму дрезину я не сдвину. Следовательно, трупы, под дрезиной, будут вонять и смердеть пока полностью не сгниют, а это значит, что в пещере находиться уже нельзя».

Дорога из белого мрамора

Умывшись дождевой водой из мраморной чаши, и перекусив псевдо персиком, я остановился перед заросшей беседкой.

Вынув из ножен острый клинок, посмотрел на стебли вьюна.

–Да простят меня боги храма!– произнес я, и точеная сталь врезалась в сочные стебли растения, окропляя белый мрамор темными пятнами зеленоватого сока.

Сразу за беседкой обнаружилась небольшая арка с обвалившимся сводом служившей когда-то воротами, а за ними заросшая кустарником мраморная дорога.

Её границы терялась в глубине непролазных джунглей. Мраморные плиты, из которой она состояла, приподнялась, а то и вовсе были вывороченными могучими корнями деревьев.

Дорогу характеризовала поговорка «Дорога такая, что сам чёрт ногу сломит» это было как раз про неё.

Несколько раз мне приходилось сходить с дороги, огибая толстые стволы деревьев, перегораживавшие её, и серьёзные лесные завалы. Я даже пару раз слышал рычание крупных хищников.

А с одним я едва не столкнулся носом к носу. Большой лохматый тигр с саблевидными верхними клыками. Но толи тигр был сытым, то ли дичь ему не приглянулась, но мы с ним разошлись по- хорошему.

Дорога свернула в сторону, плавно огибая соседнюю гору, и внезапно закончилась обрывом, я аккуратно подошел к краю обрыва и посмотрел вниз.

Горы рассекала глубокая расщелина по дну, которой протекала горная река.

Среди мраморных обломков некогда существовавшего моста, бурлила шумная река.

Точно такой же обломок моста, опутанный лианами, завис и на противоположном берегу.

«Ну и что делать дальше?» осматривая отвесные берега, размышлял я, прорабатывая в голове всевозможные варианты спуска или подъема по отвесным стенкам ущелья.

«Можно конечно пойти вдоль реки и выйти к морю, но к «Маяку» я не попадаю. Но и мраморная дорога тоже уходит куда-то в сторону.

Поразмыслив, я решил пройти по берегу ущелья, но после того как увидел что берега становятся пологими и заболоченными с огромными пищащими комарами я изменил решение двигаться дальше.