Заблудившийся в мирах

В этом мире ни что незаметным не оставалось, все были под колпаком центрального сервера и системы охраны, сообществ разного направления. Зашел на памятники древности посмотреть, весь мир заговорил, Что «Неозит Дахо посетил музей», зашёл на страничку знакомств, весь мир в курсе чьи фотографии мне понравились больше всех.

Меня это бесило невероятно, здесь не существовало понятия; «кому какое дело?!» здесь всем до всего было дело. Я всегда считал, что подобный интерес и сплетни свойственны только бездельникам и тем, кому действительно нечем заняться. Единственное что разбавляло чрезмерно любопытное население, это игроманы которые из виртуальных игр, просто не вылезали.

«А зачем когда все за тебя сделают дроны, только дай команду или подтверди заказ.

Но среди всей этой публики на просторах сети центрального сервера я встречал реально увлеченных людей. Интерес к истории этого мира, привлек внимание ко мне множество различных людей серьезно изучавших историю и архитектуру эпохи Нозита.

А так же развитие истории после окончания черной чумы. Но самый живой интерес представляла история до самой катастрофы. У Меня даже появились друзья и единомышленники среди них, были и очаровательные девочки, судя по портретам. Самым приятным собеседником по эпохе неозита оказалась некая Алина заслуженный Академик истории средних веков. Настаивая на весьма пикантных объяснениях и откровенных вариантах меж половых отношений до запрета полового контакта и черной чумы.

Она обратила внимание на способы размножения предков до черной чумы. Этот вопрос поднимала не только она, так как я получил статус проснувшегося Неозита после криогенного сна.

Мне приходилось откровенничать, описывая в подробностях, как это делалось, и что чувствовали сексуальные партнеры друг другу вовремя полового акта. Это сразу попало в рейтинг и побило все рекорды по просмотрам. Что заставило меня густо краснеть от кричащих заголовков в сети.

Потом меня засыпали вопросами, молодое поколение.

Тут было понятно, что кое, что, у народа все-таки функционирует, эволюция брала свое.

Меня берегли как мировое достояние или главное чудо света.

Однако я испытывал массу неудобств, находясь в портативном устройстве.

Стоило мне, пошевелится внутри капсулы, как обязательно что-нибудь ронял или крушил. Доктор Вайт даже загрубил сенсорные настройки датчиков мышечной активности до упора, чтобы мне проще было сопоставлять свои физические данные и тонко настроенную электронику капсулы.

Устав от сплошных симпозиумов Я настоял на физическом посещении древней библиотеки. Потому что все эти симпозиумы происходили, не покидая приделов лаборатории и только на голографическом экране.

Весь мир состоял из одних только голубых экранов и голографических мониторов, они были повсюду. На улицах сновали только дроны, погрузчики, транспортировщики, и не одной капсулы.

Вся жизнь крутилась вокруг центрального сервера электронного мозга этого мира. Жители этого мира пили, спали, ели и даже в туалет ходили перед экранами своих капсул. И это считалось естественным и ни кого это не смущало, никого кроме меня.

Одежды в этом мире не существовало. Мои личные вещи были немедленно отправлены в музей и возврату не подлежали. Вся одежда состояла из прозрачной оболочки самой капсулы со всеми трубками проводами шлангами и кнопками расположенными четко под кончиками пальцев.

Выпускать на улицу Доктор Вернер меня категорически не желал, а я настойчиво требовал прогулки.

Я неоднократно требовал от опекунов, выпустит меня в старый город и посетить библиотеку лично. Сообщая, что я хочу посмотреть на неё собственными глазами, а не через видеокамеры дронов.

В конце концов, мне удалось настоять на посещении древней библиотеки.

Не смотря на все протесты опекунов Доктора Вернера и Мистера Вайта, посещение состоялось.

Посещение старого города произвело удручающее впечатление. Небоскребы из стекла и металла были не обитаемыми. Несмотря на вычищенный и выскобленный вид он напоминал город призрак. Здесь ни кто не жил. Двери во многих домах не переделывались и не адаптировались под капсулы, рабочими домами были только те, которые имели двухстворчатые двери. Теперь в них «жили только дроны» выходившие по строгому расписанию, чтобы выполнять потребности своих хозяев. На улицах стояли как в музее припаркованные автомобили, непомнящие своих хозяев, за которыми тщательно ухаживали дроны. Светофоры, переключаясь непонятно для кого, продолжали регулировать призрачное движение. А над крышами домов сверкая на солнце, возвышался один огромный стеклянный купол, по стеклам которого ползали пауки и отмывали стекла после ночного дождя.