Заблудшие души. Старое поместье

— Намекаете на один из семи смертных грехов, святой отец? Что ж, не буду отрицать: моя карета — моя гордость. Это вам не какая-то крестьянская повозка с деревянной скамьей, на которой затекает зад. Создана по моему личному проекту и усовершенствована Джоном Хаттчетом. Такой каприз обошелся мне в баснословную цену, но оно того стоило. К счастью, в средствах после смерти моего благородного папаши, я не нуждался. Здесь я провожу больше времени чем, в своем доме в Лондоне. Поэтому неудивительно, что я так расстарался. Единственное, чего мне здесь не хватает, это ванной комнаты. Но конструктор Хаттчет, несмотря на все мои настойчивые просьбы, ответил, что это излишне увеличит размеры транспортного средства и скажется на его «дорожных функциях». А жаль, ведь Англия не настолько цивилизованная страна, чтобы на каждом постоялом дворе можно было найти удобства. Ну что ж, — горестно вздохнул он, — не каждой моей прихоти суждено сбыться. Но не будем о несбывшихся желаниях, святой отец: лучше поведайте, куда нам ехать, чтобы добраться до этого вашего кладбища.

* * *

Когда фургон подъехал к погосту, распогодилось. Порывистый ветер разогнал хмурые тучи, и приветливое солнышко подсушило землю. От тумана не осталось и следа.

Два часа до полудня, отметил про себя профессор и вышел наружу, подав руку святому отцу. Тот бросил взгляд на карету и удивленно хмыкнул: ему наконец-то удалось, как следует её рассмотреть. И то, что он увидел, сильно отличалось от тех средств передвижения, которые встречались ему прежде. Больше обычных карет, которые колесят по мостовым Лондона, эта имела длину, наверное, в 20–25 футов и была выполнена из черного дерева. Причем, казалось, что она собрана не из отдельных частей, а выточена или вырезана из цельного гигантского бруска. Задняя часть прямоугольной формы занимала столько же места, сколько и места для перевозки пассажиров. Зачем она была нужна, и что в ней находилось, священник не знал

Двойные массивные колеса с широким ободом почти не оставляли следов на дороге, лишь незначительно погружаясь в грязь по которой они ехали.

Тянули карету две пары вороных лошадей: мощных, высоких и мускулистых. Чёрные как смоль без единого пятнышка другого цвета. Когда одна из них повернула голову и фыркнула на отца Якова, тому показалось, что и глаза у нее тоже антрацитовые.

— Ещё одна моя гордость — шайры, — произнес Моравский, заметив, интерес своего спутника. Выносливые и неприхотливые, прям как Мортимер. Купил их у одного обедневшего дворянина в Лондоне. Ему они были ни к чему. Ну вот, погода вернула себе настроение, — сменил он тему. Посмотрел в сторону кладбища и нечто похожее на изумление скользнуло по его лицу и тут же пропало. — Интересная у вас тут архитектура. Я бы сказал, для забытых в глуши крестьянских деревень, весьма нетипичная. Что это? Неужели там хоронят местных старост?

Указательным пальцем левой руки, на котором священник разглядел перстень с изображением песочных часов, профессор ткнул в сторону каменного сооружения, возвышающегося над кладбищем. Постройка состояла из массивных мегалитов сложенных так, что между ними не оставалось ни малейшей щелки. Некое подобие галереи или коридора длиной в полсотни ярдов тянулось вперед и заканчивалось идеальным кругом. Кругом сложенным из таких же мегалитов.

— Древний склеп или что-то в этом роде, — пояснил священник. — Дилан, говорил, что он стоит здесь с незапамятных времен. Якобы, еще его прадеду об этом рассказывал прежний староста. По его словам, тут покоится давно забытый безымянный герой из стародавних времен.

— Из очень далекого прошлого, — подтвердил профессор. — Такого рода сооружения… Им может быть… может быть около тысячи лет. Неудивительно, что местные хоронят усопших именно здесь. Сейчас подойдем поближе и изучим его внимательно. Мортимер, никуда без нас не уезжай, — осклабился он, обратившись к кучеру.

— Но я до сих пор не вижу связи, — вздохнул отец Яков, — между событиями в особняке и этим местом. В конце концов, вы же прибыли сюда не с целью изучения древних гробниц. Тем более, что вы о ней ничего и не знали.

— И не увидите, — менторским тоном отозвался Тадеуш. — Потому что вы священник, а я профессор.

Смешливая искорка вновь пробежала по его глазам, но дабы не обидеть своего спутника, продолжил:

— До вечера у нас куча времени, а я никогда не упущу шанса покопаться в прошлом. Археология — одно из моих увлечений. Тех увлечений, что приносят неподдельную радость моей душе.