Забракованные

Расходная книга за последние годы пестрила куда большим количеством записей. Чудо, что Бриверивз, при всей своей безалаберности, продолжал вести и ту и другую, скрупулезно внося в нужные графы суммы и даже не ленясь расписывать уточнения по тому или иному платежу в колонке «Для заметок».

Амелия видела эти книги лишь однажды, вскоре после возвращения мужа с войны. Когда, запутавшись в расчетах и в своих долгах, Эйдан рвал и метал, жалуясь, что придется нанимать специалиста, который поможет ему разобраться с цифрами. Мэл вызвалась помочь и правда разобралась со всем довольно быстро (управляющий отцовским поместьем не зря давал ей уроки финансовой грамотности). Однако первоначальная радость мужа сменилась подозрительностью, и с тех самых пор на двери кабинета появился щит от проникновения посторонних.

Амелия пролистывала страницу за страницей, скользя взглядом по графам и делая пометки на специально приготовленном листке бумаги. Цифры не радовали. Все оказалось гораздо хуже, чем Мэл предполагала — Эйдан оставил ее не просто ни с чем, а в глубокой долговой яме.

В одном из ящиков нашлась целая гора смятых и перемешанных между собой документов: закладные, долговые расписки, справки о закрытии счетов в банке, договоры о продаже земель и прочего имущества.

Эйдан спустил все: ветеранские деньги, наследство, полученное им от отца, наследство, оставленное ей. Отец Амелии скончался всего полгода назад, но муж умудрился пропить и проиграть огромную империю Овечьего короля за какие-то несколько месяцев. Распродал земли по частям, отписал пастбища кредиторам как земли под застройку, передал овец на скотобойню, купившую их по цене заметно ниже рыночной, зато готовой платить быстро и всю сумму сразу.

Оставив стол, Мэл произвела осмотр остального кабинета. В тайнике за картиной обнаружился полупустой мешочек с золотом и чуть пухлее — с серебром.

Она высыпала монеты на стол и внимательно пересчитала — хватит, чтобы расплатиться с прислугой. А воспользоваться их услугами ещё хотя бы на месяц — нет. Обеспечить себя пропитанием? Амелия прищурилась, прикидывая: если не шиковать, то, возможно, на пару недель.

Вопрос состоял уже не в том, где раздобыть средства для оплаты долгов, а как не умереть с голоду.

Мэл не боялась остаться без слуг, как не страшилась и трудиться, чтобы заработать на пропитание и хотя бы на частичную уплату долгов. Но кто возьмет на работу саму леди Бриверивз? В данном случае имя играло только против нее. Последняя представительница рода, приближенного к королевскому. Разве наймет ее кто-то в лавку или в аптеку?

Обратиться за помощью к его величеству напрямую? С ее родословной, королю ничего не стоит велеть одному из своих подданных взять овдовевшую женщину в жены. Но как быть с тем, что при одной мысли о новом браке к горлу подкатывала тошнота?

Амелия решила, что сперва все-таки попытается обойти местных лавочников. Возможно, кто-то из них сочтет леди Бриверивз в качестве своей служащей признаком не опасности, а престижа?

Вновь вернувшись в кресло за столом, она опустила голову на руки и обессиленно прикрыла глаза.

Ей бы уехать из Цинна и затеряться в провинции. Взять другое имя, поселиться пусть даже в самой дремучей деревне, лишь бы ее не трогали и дали возможность заработать себе на хлеб. Только кто ее выпустит, с ее-то долгами?

Написать прошение королю? Попросить его величество выступить гарантом того, что рано или поздно она все равно оплатит займы покойного мужа?

Однажды Амелия уже обращалась в Королевскую службу безопасности с прошением. Больше десяти лет назад. Печальный опыт.

Попытаться бежать без спроса? Оставить кредиторов с носом? Но, чтобы наскрести хотя бы на лошадь, ей пришлось бы продать все, что имелось и ещё не было заложено в доме. Такое не осталось бы незамеченным.

Тупик. Со всех сторон — тупик. Или клетка. Как и все последние пятнадцать лет ее жизни. Эйдана больше не было в живых, но и Амелия не стала свободной.

И самым отвратительным в этом было то, что она сама во всем виновата…

За 15 лет до смерти Эйдана Бриверивза

Цинн, столица королевства Мирея

Бал дебютанток являлся одним из важнейших событий в жизни королевства. Раз в несколько лет представители самых значимых семейств прибывали в столицу, чтобы похвастаться своими отпрысками. И несмотря на то что многие юные лорды и леди были обручены друг с другом с младенчества, именно на Балу дебютанток большинство их них виделись впервые, чтобы в следующий раз встретиться уже на пороге храма. Случалось также, что участь детей определялась прямо на мероприятии: не принявшие решения родители сговаривались и заключали взаимовыгодные договоры на месте. А потому смело можно было бы сказать, что на Балу дебютанток решалось будущее высшего света Миреи.