Заброшенный город (СИ)

— И не мертвое. Ни живое и ни мертвое. Огнем плюется, глаза алые и не живые. Ох, как же я испугался! Я в жизни такого не видел, да и вам даже рассказать не смогу, что я видел тогда. С тех пор, как встретил того… его… Я уж больше ни демонов, ни чудищ не боялся. Потому, что они не такие страшные рядом с тем казались.

— А женщина и говорит — «За мной оно». А я уж понял, от такого не спастись никому и едва я с жизнью простился, как выскочили из-за пригорка волколаки, целая стая. Я их тогда тоже в первый раз видел. Не успел ничего понять, как они на то… существо бросились. Да ему что! Ни живое, говорю ж! Уж они грызли его, набросились всей стаей, штук семь их было, да все без толку. Оно от них как от игрушек отмахнулось и к нам пошло. Но далеко не ушло потому, что тут тишка подоспел. Вот уж кто верток да хитер. Волколаки, они сразу бросились в ноги, а этот сперва запутал, а потом извернулся и за бок хвать! И откусил руку то ему…

— У него рука была? — спросил Космин.

— Ну рука ни рука, а что-то похожее было. В общем откусил он ее. Тут стрекот подоспел, толкнул сзади. Грохнулось оно, да тут же встало, а стрекот давай его топтать и затоптал. И вот тогда оно стало мертвым…

— И чудовища набросились на вас? — уточнил Йона.

— Да нет, — отмахнулся Самдей. — Не набросились. Я волколаку на спину ее посадил, женщину эту. Потому, что сил у нее не было совсем и идти она не могла…

— Что-то ты заврался, Самдей! — недовольно перебила его Риа.

— И мне кажется, перебор это. На волколака женщину он посадил! — вставил Космин.

— Помолчите и дослушайте, — ответил Самдей. — Так вот, посадил я на волколака женщину и пошли мы к Галашу. По пути много говорили и она рассказала мне про войну и кто ее затеял и как мураков извели. Про чудовищ. Оказывается, мураки их создали, чтоб они их от нас, от людей и от эльфов охраняли. Потому, что их мало, а нас много. И когда война у них началась, кто-то их из клеток выпустил. Да поздно. Все равно всех мураков извели, а чудовища вроде как бесхозные остались.

Так мы и шли с ней, разговаривали, а вокруг чудища, провожали нас и ее сторожили. Только не добрались мы до Галаша. Денек нам остался, пути-то, как у неё роды начались. Я один, как мог, ребенка принял. А что я мог? Только воду подать, да за руку держать.

— Ну а как ребенка увидел, так и охнул. Тут она меня схватила, откуда только силы взялись? И зашептала мне, чтоб я его спас. Говорила, что он — дитя невинное. Что она — человек, да и отец хоть из них, но хорошим был. Не выдержал я, поклялся, что ребенка спасу. Отдала она мне все, что было — и деньги и ценности, что при ней оставались в сумке. А на дитя амулет надела. Сказала, мальчика Сэмом звать, в честь её отца и скончалась. Там я ее похоронил. Волколак в пять минут отличную яму вырыл. А потом отнес я Сэма в Галаш и обо всем рассказал Киприану, своему лучшему другу. Киприан-то меня и выручил, к себе ребенка взял. Потому что мне — куда его? В Пустошь?

— Деньги я Киприану отдал. Те, что мне от женщины той остались. На те деньги и построена гостиница в Галаше.

— Погоди про гостиницу, Самдей! — перебил его Йона. — Ты скажи толком, кто отец у Сэма был? И почему вас с младенцем чудовища не порвали, когда его мать умерла?

— Не поняли разве? — горько усмехнулся Самдей. — Как они могли порвать своего господина, если они на его защиту созданы? В Пустошь давно со мной ходишь, разве не знал, что чудовища нас от города гонят, их мураки на защиту города и оставили. Вот и Сэм, сыночек той женщины был из них. Отец его мурак, для чудищ он хозяин. Так что чудища его тронуть не могли, довели нас до обрыва и ушли.

— Так. Погоди! — вытянула руки Риа. — Получается, что Сэм?! Один из этих?! Мураков?! Ты это сейчас про него сказал?

Самдей лишь кивнул.

— Чушь! Я же его видел! — возмутился Космин. — Сэм — как мы, кожа у него белая, солнца не видавшая…

— Кожа у него как ирис! И глаза мурачьи — горят синим так, что аж жутко, — отрезал Самдей.

— Перепил Самдей вчера… — пробормотал Йона.

— Мы все Сэма видели, Самдей. Человек он. Белокожий, как мы. Только мы загорелые, а он — нет, — участливо проговорила Риа.

— Видели! — нервно хохотнул Самдей! — Как же! Настоящего Сэма никто не видел кроме меня и матери. Даже Киприан. Потому, что мать сразу ему на шею амулет надела. Амулет этот наводит морок. Да такой, что никто и не догадывался, что Сэм не человек вовсе. Даже он сам.

— Его мать, — помолчав, добавил он, — сказала мне, что амулет запрет в Сэме его сущность. Что пока он его носит, то и сам не узнает, кто он такой и не сделает ничего дурного, мурачьего. Потому я и согласился его укрыть. А теперь Киприан на допросе у мага все рассказал. Маги, они знают, как все из человека вытянуть. Так что его светлость знает теперь кто такой Сэм. Одного я не пойму, как он с себя амулет стянул. Его мать говорила, он никогда на то не решиться… а ведь сдернул! Сдернул и девицу умыкнул, поганец!