Забудь меня

А когда вышла из него, меня ждал весьма неприятный сюрприз: к Кириллу заглянула мама.

Даа! Законов подлости никто не отменял! Меня прямо-таки молнией ужаса прошибло, едва я ее голос услышала. В гостиной же стоят сумки с нашими вещами! И вещи, Кирилл на стул сложил!

Вот черт! Спалились! Сто процедив, спалились! скандала теперь не избежать! Я внутренне вся сжалась и даже зубами невольно скрипнула от напряжения. Да, что уж теперь. Как говорится — любишь медок, люби и холодок.

Я знала, что рано или поздно, так или иначе, все и всем станет известно, но что именно вот так скоро, и так запросто, отчего-то даже и в голову не пришло!

А ведь действительно, оставаться ночевать в его квартире было очень глупо. Ирина Алексеевна, здесь меньшее из зол! Могла бы, и Вера с девочками заявится, например.

Я быстро вытерла тело, трясущимися от волнения руками, поспешно промакнула волосы и надела халат Кирилла, приятно пахнущие его мятным гелем и шампунем. С наслаждением вдохнула до боли знакомый и родной аромат, и только тут поняла, от чего мне он так приятен и знаком. Миша то пользуется такими же средствами.

И здесь у них вкусы сошлись, — усмехнулась я с горькой иронией. От воспоминания о муже, во рту, словно горький привкус появился.

Ну, вот и я предала тебя, Мишенька. И на этот раз, не на эмоциях, а вполне осознанно. И ты знаешь, виноватой, я себя почти и не чувствую. Впрочем, предала, это для нашего случая слишком громко сказано. Нельзя придать того, кто тебе одной никогда и не принадлежал.

Мотнув головой, отбросила совершенно лишние сейчас размышления и поспешила припасть ухом к двери, как в самых плохих фильмах. Но мне очень нужно было знать, о чем они говорят. В особенности, было очень любопытно, как ведет себя Кирилл. Что станет говорить обо мне.

Очень хотелось верить в то, что не станет соглашаться с мамой, что я та еще шалава. Однако речь шла совсем не обо мне:

— Я вчера разговаривала с Семеном, он настроен, насчет Лены решительно. Хочет ее посадить. Обозвал ее, шалавой, шаболдой и еще много как. По его словам, она там чуть ли не проститутка для вип-класса. И я не знаю, а потому, не спорю, возможно, это и так, а то, что она выкинула, вообще не в какие рамки не ложиться. Я честное слово, не понимаю, где была вся ее рассудительность. Но мне, кажется, ради Лизы нужно проявить к ней с нисхождение. Как мать, Лена ведет себя прекрасно! Ты не можешь это отрицать. Поговори с Семеном, вернее, с Мариной сначала. Заявление то ей писать.

— Дело возбуждено по факту пропажи Марины и не совершеннолетних детей. Никакого заявления здесь не нужно. Дело уже в ходу, — сухо ответил Кир.

— И все же, она же будет давать обвинительные показания. Ну, неужели тебе все равно, Кир?

Меня прямо удивляла забота Ирины Алексеевны о бывшей невестке, та всю дорогу ныла, что свекруха ее терпеть не может, нос в каждую дырку сует и только, и мечтает их с Кириллом развести. Впрочем, зная Лену, можно говорить о том, что дружит она только со своими финансовыми спонсорами и с нами то соловьем заливалась только тогда, когда, Миша денежек для внучки отстегивал, или подарки подороже покупал. А Ирина Алексеевна, видимо, не столь щедра была к внучке.

— Если тебе так не все равно пойди к Марине и сама попроси за свою драгоценную, бывшую невестку, которая за все шесть лет нашего брака, ни разу не сварила мне даже самого простого Куринного супа с лапшой и давала мне раз в неделю, в лучшем случае. И то после покупки желанного подарка! Да мама, да! Это тебе, так, для справочки, во избежание излишней идеализации Елены Прекрасной! Так, что я охотно верю, что она там при своей красоте, скачет по богатым яхтам и раздвигает ноги перед теми, кто больше на счет телефона положит. Проституткой, она и со мной была, как тебе теперь известно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Но ты, ведь сам ее выбрал, сынок! Я тебе сразу сказала, что женщины с таким дорогим маникюром как у нее, картошку на суп, не чистят, а тебе, всю вашу жизнь на одни лишь ее прихоти работать придется! Вспомни!

— Да помню, — тяжко вздохнул Кирилл!

— Ты не о ней теперь думай, сын! О дочери! Девочке мать нужна! Если Лена сядет, сватья Лизу так настроит, что в итоге, дочь потеряешь ты! Причем навсегда.

Воцарилось молчание. Мы с Кириллом ясно понимали, что Ирина Алексеевна во всем права.

— Насколько я знаю, сажать ее Марина не хочет. Посидит в СИЗО, недельку. Подумает о своем поведение, даст бог, переосмыслит жизнь, а потом, мы вместе убедим Семена ее выпустить.

— Это правильно. Умница ваша Марина. Не по годам мудрая девочка. С Мишей вчера вон, так по-взрослому, правильно простилась. Как даже у меня в свое время сил не хватило. Хоть и старше я ее на много.

Обличающее слова “Ваша” неприятно скребануло сердце. Словно тупой и ржавый нож. Ирина Алексеевна, наверняка уже заметила следы моего присутствия в квартире сына. И… Она, что? Подслушивала наш вчерашний разговор с Мишей? Неужто тоже из ванной?