Забудь меня

"Стройтехком" стал для меня проклятым местом. И несмотря на мои еще недавние мечты получить топовую должность на предприятии, решаю не возвращаться. Не хочу тратить силы и внутренние ресурсы на то, чтобы поднимать разрушенное. Для меня важнее семья и ребенок, которым я хочу посвятить время и себя, благо, финансы позволяют отдохнуть от вечной пахоты и побыть рядом с близкими. Главное… чтобы Ева захотела того же.

Приятно, что всех незаконно уволенных вернули на места, включая моего секретаря, и справедливость восторжествовала. Многие шестерки Пети сами написали заявления и покинули должности, дабы не нарываться и тоже не вляпаться в неприятности. Замешанных в махинациях оказывается куда больше чем Свят и Петр, и каждый желает поскорее отмазаться и исчезнуть с горизонта, пока не получили реальный срок.

Василий тоже добровольно покидает "Стройтехком", но истинных причин увольнения я не знаю. С Ликой они так и не помирились, женщина не оставила ему ни единого шанса, выбросив все вещи из квартиры. Первое время он шатался к супруге, но после того, как ее братья его отмутузили - забыл дорожку. Настолько, что даже собственных детей он не навещает. Лика подала документы на развод и алименты, прощать не намерена и тверда в решении. Откровенно говоря, я ее понимаю. Вася даже в Москве продолжал спать с Миланой и особого сожаления об изменах я не наблюдал. Ему нравилось куражить с дочкой босса, и хоть он и отнекивался, но, кажется, влюбился в одержимую и не остановился бы и по сей день, если бы ее не упекли в дурку.

Жизнь "Стройтехкома" возвращается на круги своя. Потребуется немало времени, чтобы исправить ошибки и последствия от правления Петра Владимировича, но люди на предприятии толковые и убежден, что скоро все наладится, включая прежнюю комфортную атмосферу и доброе общение коллег. Без таких, как Вася, Милана, Петя и прочие - это будет сделать проще. Света, к слову, тоже уволилась, приняв решение сменить город проживания и сферу деятельности. Что ни говори, но именно ее помощь оказалась самой важной в борьбе с Петром и его компанией. За что я очень Светлане благодарен.

Что касается меня и Евы, то все по-прежнему. Вася так и не раскололся о той ночи в Милане, а верить в его правду, что секс между мной и одержимой был - не хочу. Сложно принять это за чистую монету, так как особой порядочностью Василий не отличается и мог наврать просто из подлости.

Самочувствие жены, слава Богу стабилизировалось и все что остается – ожидание нашего сына. К счастью, Ева берет себя в руки и больше не нервничает в моем присутствии. Мы договариваемся, что с личными отношениями будем разбираться после рождения ребенка, выбирая на данный момент спокойствие и выдержку до его появления на свет.

* * *

- Дим, ты где? – звонит Лина, отвлекая меня от изучения материала на конверте для выписки.

Уже который день я хожу по детским магазинам и покупаю нашему с Евой малышу вещи: кроватка, коляска, конвертик на выписку, ползунки – беру все по списку, который она мне выдала, в надежде, что после родов супруга вернется в наш общий дом. Беспокойство по поводу того, что жена может захотеть поехать в съемную квартиру есть, но я стараюсь гнать негативные мысли вон, надеясь на благоразумие Евы.

- Выбираю конверт, голубой или синий? – спрашиваю Лину, – кстати, есть коричневый, очень даже ничего, - продолжаю мысль.

- Дима! Быстро в больницу, началось! - кричит взволнованно в трубку.

Я настолько переживаю, что даже не помню как добираюсь. Все мысли только о малыше - мой мальчик, мой сынок, вот-вот и он родится. Ощущение, что сейчас происходит апофеоз всей моей жизни.

На "крыльях" взлетаю на этаж и вижу Лину.

Не сговариваясь, мы обнимаемся. Чувствую, как она переживает, и сам ощущаю мурашки, табуном бегущие по телу.

- Скоро уже? – спрашиваю в нетерпении.

- Мне кажется, да. Господи, я не знаю. Дима, я так волнуюсь.

- Мы договаривались с врачом, он обещал, что как только сын появится на свет, разрешит взять его на руки, - сообщаю с гордостью.

Вижу направляющегося к нам доктора и его довольное лицо.

Мое сердце ликует.

Родился!

Он родился!

* * *

Ева

Первый вскрик младенца, и я выдыхаю. Следом начинаю плакать и не могу остановиться.

Он родился, он живой, мой малыш!

Сына кладут на мой живот и, кажется, я больше не ощущаю никакой боли, только эйфорию и огромное счастье. Ребеночек кряхтит, а я не могу насмотреться на самого любимого человечка, которого я все-таки смогла выносить и родить.

Хочется кричать от счастья на весь мир, но я не могу проронить ни слова. По щекам катятся слезы радости и все, чего я хочу – разделить рождение моего ребенка с его отцом.

Как и договаривались заранее, доктор приглашает Диму и, видя его лицо, я не могу сдержаться, чтобы еще больше не расплакаться. По его щекам тоже катятся слезы, он прижимает к себе нашего ребенка, целует его в головку, и я вижу, что испытывает то же самое, что и я.

- Наш Адам, - произносит Дима.

Именно так мы когда-то решили назвать мальчика, если он родится.

- Да, отвечаю ему.