Забудь о любви

— Да меня-то ты за что благодаришь? — усмехаюсь, чувствуя смятение. Лия продолжает шептать «Спасибо», и я понимаю, что у девчонки эмоциональный срыв.

Подхожу и крепко её обнимаю. Она цепляется за меня, прижимается ближе, вся дрожит и громко всхлипывает. Глажу её по волосам и спине, жду, когда она успокоится. Долго жду, терпеливо. Лия наконец перестаёт вздрагивать и, смутившись, размыкает объятия. На её щеках алеет румянец, лицо больше не бледное и потерянное. Это радует. Не сдержавшись, я тяну руку и касаюсь её локонов. Лия перехватывает мою ладонь и быстро, горячо целует пальцы. Затем, будто опомнившись, отпускает мою руку, отходит на несколько шагов назад.

— Я скоро спущусь, — тихо говорит она и захлопывает передо мной дверь.

Пока отец разговаривает со своим помощником по телефону, я наблюдаю за взволнованной Лией. Она прижимает руки к груди, вслушивается в каждое слово, в её глазах застывает надежда вперемешку с недоверием. Юлиана приносит девчонке чашку зелёного чая, Лия благодарно кивает и пьёт горячий напиток. Её по-прежнему трясет, уже не так сильно, как пару часов назад, но все видят её измученное состояние.

Мама поглядывает на Лию с жалостью и тревогой, она даже забывает о своём вчерашнем резком выпаде и уже который раз пытается заговорить с девчонкой, но беседа, конечно же, не клеится. Недостаток информации — это плохо. Папа ничего толком не знает, но его помощник уже добрался до родного города Лии и вот-вот станет понятно, в каком состоянии Родион.

— Как ты? — спрашиваю я, когда отец выходит на улицу, а Лия крепче обхватывает чашку и кусает губы, явно теряя терпение.

— Жива, — криво улыбается она.

Мама смотрит сначала на меня, потом на Лию и, улыбнувшись, без объяснений выходит из гостиной. Мы вчера поговорили по телефону, я сказал, что не изменю своего решения и что Лия успела меня заинтересовать. Мама с нашей свадьбой не смирилась, но пообещала, что попробует принять мою будущую жену.

— Иди ко мне, — говорю я, придвигаясь к Лие.

Она растерянно моргает, потом ставит чашку на столик и подаётся мне навстречу. Позволяет себя обнять, погладить по плечу. Тихонько всхлипывает, доверчиво ко мне прижимается.

— Аркадий так долго разговаривает, — шепчет она.

— Папа любит уточнять каждую деталь, чтобы ничего не упустить из виду. Он немного дотошный в этом плане.

— Я как-то не заметила.

— У тебя всё впереди.

Она перестаёт дрожать, кладёт голову мне на плечо и тяжело вздыхает. Я не силён в утешениях, но Лие это и не нужно. Она хорошо держится, учитывая сложившуюся ситуацию.

В молчаливых объятиях мы проводим несколько минут, пока наконец-то в дом не возвращается отец. По его лицу я сразу понимаю, что плохих новостей не будет. Папа расслаблен, в его глазах нет тревоги или сожаления.

— Родион не был в реанимации, — начинает он. — У него сотрясение мозга, сломаны два ребра и левая рука, но он в сознании и нормально себя чувствует. Мой помощник, Вадим, сейчас с ним разговаривает.

— Папа пришёл в себя? — удивлённо вскрикивает Лия.

— Да. На него напали этим утром, избили, но так, чтобы он смог самостоятельно вызвать скорую. В больнице твоему отцу вкололи снотворное, а тебя дезинформировали два разных человека. Точные причины установить вряд ли получится, но я подозреваю, что это сделали по указу Асманова. Он хотел, чтобы ты как можно быстрее приехала к отцу. Лия, он всё подстроил, он сыграл на твоих дочерних чувствах.

Девчонка недоверчиво мотает головой, а потом закрывает лицо ладонями, но не плачет, только быстро и тяжело дышит.

— Родиона можно будет перевезти в местную больницу? — спрашиваю я, давая Лие возможность опомниться, осознать хорошие новости.

— Да, Вадим уже этим занимается, — кивает отец.

В этот момент возвращается мама, отец вводит её в курс дела и снова обращается к Лие:

— К сожалению, это ещё не всё. Асманов уничтожил магазины Родиона.

Лия убирает ладони, непонимающе моргает, после чего начинает улыбаться. Из её рта вырывается тихий смешок.

— Магазины? Да плевать на них! Пусть хоть дом сожжёт, это такие мелочи, — она снова льнёт ко мне, словно нуждается в защите, и взволнованно спрашивает: — Когда папу привезут? С ним ничего не сделают, пока он в той больнице?

— Если всё получится, ты уже завтра увидишь своего отца.

— А можно попросить Вадима включить видеосвязь? — с надеждой спрашивает Лия.

— Думаю, да, — спустя мгновение кивает папа.

Он набирает своего помощника, озвучивает просьбу, и через пару минут вручает Лие телефон. Она всхлипывает и тут же затыкает себе рот рукой, не в силах сдержать эмоции. На экране я вижу Родиона, осунувшегося, постаревшего на несколько лет, в синяках и ссадинах, но с живым блеском в глазах. Он говорит хрипловатым голосом:

— Привет, милая.

— Папа, как ты себя чувствуешь?

— Всё в порядке, только голова немного болит, — он даже улыбается, несмотря на разбитую губу. — Не волнуйся, знаешь же, на мне всё заживает, как на собаке.

Мы с родителями переглядываемся и, понимая друг друга без слов, выходим из гостиной. Пусть Лия спокойно поговорит с отцом, ни к чему нам быть свидетелями чужой драмы.