Забыть нельзя вспомнить

Так было всегда: сразу после отказа он или куда-то уходил, хлопнув дверью, или запирался в своём кабинете, а на утро начинались упрёки, беспочвенные придирки, припоминание всех существующих и не существующих грехов. Он медленно, но верно, отравлял мою жизнь, словно медленный яд — не убивая сразу, а постепенно иссушая, по крупицам отнимая жизненные силы.

Я устала от этого. Мне проще было согласиться и терпеть, чем пожинать потом плоды своего отказа. Поэтому я просто закрыла глаза и представила его. Яна.

Он снова появился в моей жизни, и устоявшийся годами быт с дребезгом рухнул под ноги.

Часть 43. Ян

Ян

— Стой, а поцеловать? — зевая, Таня разлепила сонные веки и провела ладонью по обнажённой спине Яна, игриво скользнув по ягодицам. Его кожа была прохладной и чуть влажной — пару минут назад он вышел из душа и сейчас торопливо одевался.

— Прости, я очень спешу. Сегодня сдаём крупный объект, нужно моё присутствие, — он поднялся с их импровизированной кровати и, позвякивая пряжкой ремня, натянул брюки.

— Так рано? Ещё даже восьми нет, — она села, специально скинув с себя шёлковую простынь. Небрежно убрав волосы за спину, грациозно потянулась, демонстрируя вызывающе большую грудь и плоский живот с крошечным бриллиантом в пупке.

Абсолютно голая, с идеальными формами, Таня выглядела превосходно, но почему-то не произвела на Яна должного эффекта. Ему даже стало не по себе от столь очевидного равнодушия.

Может, всё дело в том, что он уже пресытился её красотой, а кроме неё, увы, Тане зацепить его больше было нечем. Не слишком умная, абсолютно не хозяйственная, с совсем иными целями и жизненными приоритетами. Ещё только начиная их отношения, он уже знал, что долго они не продлятся. И вот, похоже, момент их расставания был уже критически близок. Он не устал именно от неё, он устал от череды ничего не несущих за собой романов. Сегодня утром он проснулся с мыслью, что хочет просто побыть один.

— Во сколько тебя ждать? — Таня вытянула длинные ноги, любуясь золотистым загаром.

— Я не знаю. Возможно, потом мне придётся посетить фуршет в честь открытия «Галеона». Не жди меня, ложись спать, или сходи куда-нибудь с подружками. Хочешь, возьми мою кредитку.

— Снова от меня откупаешься? — Таня обиженно надула губки и подняла с пола кружевной пеньюар.

— Мне казалось, что тебе нравится тратить мои деньги, — усмехнулся Ян и накинул пиджак.

Девушка промолчала, ибо отпираться было глупо. Уж что-что — а шоппинг она любила. Особенно шоппинг за чужой счёт.

— Ты завтракал?

— Некогда. Выпью кофе на работе.

Внизу раздалась мелодичная трель дверного звонка. Ян и Таня переглянулись, та лишь пожала плечиками.

— Восемь утра. Какого чёрта, — выругался он и торопливо сбежал по ступенькам в просторную гостиную. Не спрашивая, кого это там принесло в такой час, открыл дверь.

Часть 44

— Привет, надеюсь, мы никого не разбудили? Богдан, чего встал, проходи, — Карина подтолкнула вперёд пятилетнего сына: тот вцепился в свой рюкзак с зубастой пастью дракона и недовольно протиснулся в дом. — Слушай, я понимаю, что, может, я не совсем вовремя, но мне позарез нужно отлучиться, — уже тише проговорила она. — У Бо в саду карантин, а у нашей няни сегодня выходной. Так что не обессудь.

— Вообще-то о таких вещах предупреждают заранее! Ты могла хотя бы позвонить?

— Нет! Потому что тогда бы ты мне точно отказал. Привет… — замялась, — … эм… как её зовут? — шепотом спросила Карина, кивнув на показавшуюся на лестнице Таню.

— Так никто не делает, — проигнорировал её вопрос Ян. — Ты зря привезла сюда ребёнка — у меня на работе цейтнот, при всём желании я не смогу бросить всё и остаться дома.

— А взять его с собой?

— Ты совсем спятила? — Ян взял её под локоть и завёл в гостиную, закрыв дверь. — Что у тебя за такие важные дела, что ты не можешь отложить их ради собственного ребёнка? Насколько мне известно, последние пятнадцать лет ты нигде не работала. Ах да, извини — ты вообще никогда не работала!

— Будешь мне мораль читать? — повысила голос Карина и достала жужжащий телефон из кармана узких джинсов. Не извиняясь, вышла на лестничную клетку, с кем-то оживлённо разговаривая.

Ян смотрел на сестру и совсем её не узнавал: она и так неприлично худая, а за тот месяц, что они не виделись, скинула ещё. Кожа да кости! Несмотря на усилия косметологов и кучу дорогих процедур, её волосы всё равно оставались тусклыми, а кожа стремительно покрывалась глубокими морщинами. Карине всего лишь тридцать три, но выглядела она гораздо старше, и её, похоже, это нисколько не волновало. Смыслом её жизни в последние годы был увы, отнюдь не ребёнок, а очередная доза.

Ян сам не понял, как смог допустить, что его родная сестра превратилась в законченную наркоманку. Холёную, в брендовых шмотках, на дорогом авто, но сути это не меняло — девушка стремительно катилась на дно.